Тайна Цирка - стр. 6
Но вдруг бабочки шевельнули разноцветными крыльями и к тигрёнку подошёл большой человек, присел рядом и, положив ему на ещё маленькую голову большую руку, сказал:
– Не бойся, малыш, ты уже не один.
А потом произошло ещё кое-что: бабочки шевельнулись так причудливо, что вместо фигур тигрёнка и человека стали видны холодное, изумрудное и бездонное одиночество и тёплая, переливчатая, как голубиное горлышко, забота. И эта разноцветная и мягкая забота стала бездонное одиночество наполнять движением, красками, и в одиночестве что-то шевельнулось – как птица шевелится в утре.
Димка не заметил, что держит ладонь Еремеевой, а щекам его горячо и влажно.
Бабочки между тем снова взмахнули крыльями, и одиночество и забота исчезли, превратившись в одну золотистую и переливчатую любовь. А потом опять вспорхнули, и из этой любви вдруг соткалась и растянулась другая картина.
Димка об руку с Еремеевой оказался на арене цирка! Разноцветные прожекторы[13] накрест чертили воздух, ахали зрители, оркестр[14] играл так, словно какой-то великан горстями разбрасывал медные звуки, а вокруг арены нёсся могучий молодой тигр, стремительный и счастливый!
Он прыгал, он взлетал и пританцовывал, высокий человек кричал ему: «Алле, алле, Мартин!» – и счастлив был вместе с ним! И счастливы были зрители от того, что на арене видели столько дружбы и радости сразу!
– Это же ты, Мартин! – закричал Димка. – Это же мы раскрыли твою тайну!
– Какая же она у тебя чудесная! – воскликнула Еремеева.
И в то же мгновение картинка рассыпалась, бабочки вспорхнули разноцветными искрами, разлетелись по сторонам и осели кто где, то раскрывая крылья, то складывая вновь, и от этого темнота засветилась волшебными огоньками и замигала.
Глава II
В школе на уроке Димка без конца толкал Еремееву в бок, ему не терпелось её расспросить, не снились ли ей сегодня странные сны. Еремеева сначала не отвечала и только поджимала губы, а потом даже пожаловалась Наталье Александровне, что Димка, дескать, мешает ей учиться. Но в самом конце урока написала что-то на бумажке и, пихнув Димку под локоть, пододвинула бумажку ему. Там было только одно слово: «Мартин».
А после уроков случилось ещё кое-что. Когда Димка шёл со школьного двора к парковке, где многих ребят ждали в автомобилях родители, то увидел, как толстый Гришка из «А» класса гогочет и тычет палкой под мокрые голые кусты и снимает там что-то на свой телефон.
Димке стало интересно, он подошёл ближе и увидел, что Гришка, подвывая, толкает палкой маленького, перепачканного и напуганного котёнка.
Димка, что уж, и сам иногда был не прочь метнуть в кота или птицу камень или попугать на даче щенков палкой… Но сейчас он видел, как вокруг котёнка клубились отчаяние, бурый страх и изумрудное ледяное одиночество, а потому отпихнул толстого «ашку» так, что тот чуть не выронил телефон, и подхватил котёнка на руки!
Котёнок дрожал всем своим маленьким тельцем, и вовсе не оттого, что был мокрым до костей, а потому, и Димка это знал, что, даже не успев понять, в чём же его кошачье счастье в нашем мире, уже узнал, в чём все кошачьи горести.
– Ты чего, «бэшка», чокнутый?! Я чуть телефон не разбил! – заорал Гришка и ринулся в атаку.
Димка спрятал руку с котёнком за спину и выставил вперёд плечо, но тут Гришка, вместо того чтобы со всей силы пихнуть его, а потом ещё и врезать Димке ногой, заорал и схватился за голову!