Танк Таранович, или Влюблен на всю голову - стр. 17

Возвращаюсь в приемник и сажусь рядом с Василисой. Чувствую себя полным дураком.

— Может, ну его на хрен этот томограф? Я же почти нормально себя чувствую.

— Нет. Надо исключить возможные последствия.

— Ну надо, так надо, — нехотя соглашаюсь с ней и тут же наклоняюсь к ее коленкам. Прикладываю подорожник и понимаю, что он не лепится. — Мы в детстве плевали на него, чтобы прилипал. Но, думаю, ты будешь против. Зажми просто руками.

Вот такого выражения у Василисы я еще не видел. Растеряна. И до неприличия красива. Или это только мне так кажется?

— Спасибо, — еле слышно произносит она.

— Слушай, я все понимаю, но любопытство гложет. Вот на хрена ты меня ногами отхерачила? И мордой о землю. Ты моим носом огород свой вспахивала?

— Что?!

— Херов сто. Ладно по башке, тут понятно за что, испугалась, подумала, что маньяк, ну а дальше за что?

— Вы все поняли.

— У меня голова не настолько отбита, чтобы не сопоставить очевидное.

— Прилично она отбита. Уж поверьте.

Ой, лучше бы Василиса дальше не открывала рот, ей-Богу.

— Рука как-то сама отпустила тачку, ну вы и скатились с нее на дорогу. И… пыдыщ.

— Пыдыщ?

— Он самый. Тогда, наверное, нос и повредили.

— Наверное?!

— Ну просто дальше мы с моей соседкой переложили вас на сиденье ее машины и…

— И?

— И она вас, видимо, плохо зафиксировала и когда закрывала дверь… в общем…

— Дверь поцеловалась с моим лбом?

— Или виском. Я точно не знаю. В это время я тачку в багажник загружала.

— Это все или были еще удары?

— Были, — нехотя признается она. Охренеть. — Света резко затормозила, когда на дороге появилась белочка. Ну и снова… пыдыщ. Правда, я не знаю…

— Чем я пыдыщнулся. Да уж, меня в девяностые не добили. А Василиса прек… нет, опасная, это делает с успехом.

— Ну, не добила же.

— Ну, спасибо, белочка моя.

— Вы сами виноваты. Зачем было следить за мной?! — возмущенно бросает она. — Это попахивает чем-то, не находите?

— Да, здесь определенно попахивает.

— Знаете, это странно. Вы знали, что я вас, как минимум, ударила по затылку, но принесли подорожник. Это… приятно.

— Любовь зла, полюбишь и Василису.

— Любовь? Вы в своем уме?!

— Конечно, нет. Ты мне голову отбила на пару со своей соседкой. Но ты права, любовью тут пока не пахнет.

— Слава Богу.

— Я пока просто влюблен. После удара чуть меньше, чем раньше. Но по-прежнему кончаю от одного твоего вида.

— Ты реально больной, — качает головой.

— Ну слава Богу, мы на «ты», я уж и не надеялся.

— Соболев кто? — синхронно поднимаем головы на стоящую рядом тетку.

— Я, — нехотя встаю с сиденья. И только сейчас осознаю, что Василиска попала. — Жди меня, белочка моя. Расплачиваться бушь натурой, а не орешками.

— Петр Васильевич? — тихо произносит Василиска, не скрывая ехидной улыбки.

— Да, бельчонок?

Словами Василиска меня более не одарила, а вот средний палец показала с размахом и несомненно с удовольствием. Ну, ничего. Скоро будет одно на двоих удовольствие. Начнем с личной сиделки у кровати больного. А если не больной, подшаманим. Да, детка.

6. Глава 6

Глава 6

Передо мной крутится охренительно красивая медсестричка. Молоденькая, кровь с молоком. Вот бери и пользуй, как душа попросит. Ей тоже в радость будет. Бабки получит и вырвется из этой жопы, а мне молоденькое тело. А вот ни хера. Хочется другого. Точнее другую. Сейчас я думаю о том, что желание привязать к себе Василису несуществующими диагнозами все же нездоровое. Однако, как к ней подкатывать особенно после случившегося? Моих отбитых мозгов — на какие еще ухищрения можно пойти, пока не хватает.