Там, где поют соловьи. Книга вторая. Где мое сердце? - стр. 16

Первого сентября Стелла в новенькой матроске и ботинках, с узорчатым гребешком в тщательно расчесанных кудрях ловила на себе удивленные взгляды одноклассников. Но это были мелочи по сравнению с тем триумфом, который ждал ее на последнем уроке.

На литературе Мариванна спросила, какие книжки прочитали за лето ученики. Когда очередь дошла до Гарсиа и она перечислила весь список, класс удивленно затих. Учительница озадаченно смотрела на Стеллу поверх очков.

– Это правда? Ты не… приукрашиваешь? Ты действительно прочитала все эти книги? Может быть, расскажешь нам вкратце содержание любой из них?

Стелла вышла к доске и начала пересказывать историю о «Пестрой ленте» из «Записок о Шерлоке Холмсе». Долгие беседы с профессором во время их совместных прогулок не прошли даром – рассказывала она увлекательно. Одноклассники слушали, затаив дыхание. Урок пролетел незаметно. Некстати прозвучал звонок, но никто не сорвался с места, сидели и слушали, пока история не закончилась. Получив честно заработанную «удочку», Стелла складывала тетрадки в портфель. К ее парте подошел Кащеев.

– Слушай, Морковка, а можешь дать почитать эту книжку? – небрежно спросил он, глядя на девочку сверху вниз.

– Нет, Оглобля, не могу, – в тон ему ответила Стелла, – потому как книга не моя.

– Почему это я Оглобля? – удивился парень. – Меня вообще-то Кащеем называют.

– На Кащея ты не тянешь, тот старый и умный был, а ты длинный и глупый. Как есть Оглобля!

– А почему это я глупый?

– А почему это я Морковка?

– Так рыжая же!

– Не рыжая, а медовая!

– А ты забавная… И глаза зеленые, как у русалки, – рассмеялся Кащеев. – А чего одна сидишь на камчатке? Скучно же. Перебирайся за мою парту, вместе веселее. И подсказывать друг другу будем.

– Я подумаю. А дразниться не будешь? Меня Стеллой зовут, запомни!

– А меня Валеркой дома зовут. Дразниться больше не буду.

На следующее утро, войдя в класс, Гарсиа прямым ходом прошла и села за парту Кащеева. Одноклассники удивленно озирались на них и шептались. В классе было принято, что девочки сидят с девочками, а мальчики с мальчиками. Мариванна, конечно же, заметила это новшество, но ничего не сказала. Похоже, ей это даже понравилось.

В битком набитом пассажирами трамвае было душно. Стелла пожалела, что протиснулась внутрь вагона, а не осталась висеть на подножке. Она оказалась зажатой между мягкотелой гражданкой и потным здоровяком. Перед ее лицом болталась авоська с рыбой. Стелла терпела, успокаивала себя тем, что ехать недалеко. Гораздо разумнее было бы идти пешком, она так и планировала, но слишком долго собиралась и прихорашивалась, так что времени на прогулку уже не осталось. Еще не хватало опоздать в первый день учебы в институте на первую в ее жизни лекцию!

Поездка закончилась даже раньше, чем она предполагала – трамвай вдруг дернулся и встал посреди Гренадерского моста. С минуту пассажиры ждали, потом поднялся ропот, переходящий в ругань. Из кабины высунулась вагоновожатая:

– Ну чего орете? Чего орете? Тока нет, что я сделаю?

– Когда поедем, твою мать?!

– Как ток включат, так и поедем. Думаете, мне охота тут торчать?

– А когда включат?

– Я почем знаю? Может, через пять минут, а может, через пять часов. Кто торопится – пешком идите.