Такси для ангела - стр. 8
– Именно. Наш несчастный попугай – и тот нацарапал бы лучше. Жаль, подох не вовремя. А то украсил бы собой масскультуру.
– Чего ты бесишься? В стране полно авторов подобного чтива.
– Она – единственная, – в голосе Дарьи было столько ненависти и страстной убежденности, что я даже поежилась. – Единственная, кто смог так раскрутиться. Куда ни плюнь – всюду она. Знаешь, почему я купила машину? Потому что в метро все читают только ее. Видеть этого не могу!
– Ты меня пугаешь, – начала было я, но Дашка перебила меня самым бесцеремонным образом:
– А теперь еще новый геморрой. Эта сволочь выпустила очередную книжонку, которую я должна рецензировать. Редакция, видите ли, с большим интересом следит за творчеством Аглаи Канунниковой.
– Ну и напиши, что книга – полный отстой.
Дарья выпустила струю дыма мне прямо в лицо и прищурилась:
– Слушай, а почему бы тебе это не написать?
– Мне?!
– А что? Тряхни стариной, у тебя ведь неплохо получалось когда-то. Выспишься на этой твари как следует. Народ тащится, когда распинают его любимцев, это часть игры… Больших денег, конечно, не обещаю, но если ты понравишься Главному… Это шанс.
– Я так не думаю…
…Остаток дня мы с шумом и гиканьем носились по разомлевшей Москве, пили кагор в каких-то кафешантанах и текилу в каких-то кабаках. Два раза меня вытошнило, два раза Дарью останавливали гаишники, и два раза ей удалось от них откупиться. Как мы добрались до Дашкиной квартиры, я не помнила. Но первое, что увидела, когда проснулась на следующее – отнюдь не прекрасное – утро, оказалось книгой Аглаи Канунниковой.
Книга лежала на полу у изголовья моей кровати.
Я свесила вниз голову, трещавшую по швам от непомерных вчерашних возлияний, и едва подавила в себе рвотный рефлекс.
Никогда больше не буду мешать текилу с кагором! С сегодняшнего дня – только минеральная. Ныне, присно и во веки веков.
Пока я торжественно клялась себе в этом, на пороге возникла Дарья с пакетом кефира в руках.
– Ну, как себя чувствуешь? – спросила она.
Я красноречиво застонала.
– Выпей, – она присела на краешек кровати и протянула мне кефир. – Сразу полегчает.
Полегчало не сразу, а минут через пять. Но за это время я успела завещать Дашке чешскую швейную машинку «Минерва», мою единственную кормилицу. И богато иллюстрированное пособие «Шитье – сто один секрет».
– Не майся дурью, – окоротила меня Дарья. – Лучше сунь два пальца в рот.
Произнеся эту фразу, она выразительно посмотрела на книжку неизвестной мне Аглаи Канунниковой.
– Может, в тазик будет сподручнее? – дрожащим голосом спросила я.
– Не думаю.
Приступ тошноты прошел, и ко мне снова вернулась способность соображать. А вместе с ней пришло раскаяние: последний раз я так безобразно напилась по случаю защиты диплома.
– Журналистского диплома, – уточнила Дарья. – Журналистского! Мое вчерашнее предложение остается в силе. Я сейчас убегаю, а ты полистай опус нашей священной коровы. Может, что-нибудь в голову и придет. Жратва в холодильнике. И не пей много кефира, там тоже есть градусы. Учти, что вечером мы приглашены на коктейль.
– Куда?
– На коктейль. В одну симпатичную галерею. Недавно открылась. Цэ.
«Цэ» означало «целую». В более широком смысле: «Будь здорова, не кашляй, водки не пей и не спи с кем попало».
– Цэ-цэ, – ответила я и снова рухнула на кровать.