Табу для мажора - стр. 27
– В мой кабинет, Ваня, – приказывает подъехавший через час папа, даже не останавливаясь, чтобы взглянуть на меня.
Я следую за ним, как осужденная на казнь, гадая, не рассердится ли он, если я спрошу о самочувствии Феда. Как бы я не ненавидела этого придурка, но калечить его я никогда не хотела.
– Закрой дверь, – садясь в свое кресло, говорит папа.
Я плотно закрываю за собой и сажусь напротив него. Его лицо совершенно не читаемо и это плохой знак. Лучше бы он открыто сердился.
– Ты понимаешь, что из-за глупой ссоры искалечила человека? – спрашивает папа, разговаривая со мной, как со слабоумной. Медленно проговаривая каждое слово.
– Я не хотела вредить ему, это все ужасная случайность…
– Оправдания, значит, – хмыкает папа. – Разве ты не знаешь, как я этого не люблю, Ваня? Оправданиями сделанного не изменишь. Тебе повезло, что ты так нравишься Федору, что он готов стерпеть эту твою «ошибку». На его месте я даже смотреть в сторону такой неадекватной девицы не стал бы. Но можешь успокоиться, конфликт замнут, а Федор все еще готов на тебе жениться. Его запястье сломано, но ребрам повезло, всего лишь трещины, однако будь его травмы серьезнее, ты так легко не отделалась бы.
– Папа, я заглажу свою вину перед ним, – обещаю ему, где-то глубоко внутри презирая себя за желание угодить ему, презирая тот факт, что я могу бороться со всем миром, но не имею смелости сказать хоть слово против собственных родителей.
Рассказать, как сильно ненавижу своего жениха и как он на самом деле относится ко мне. Потому что пережить их равнодушие к моим чувствам будет еще больнее. Я знаю, что даже если Фед поднимет на меня руку, они не передумают.
– Конечно, загладишь, Ваня, – отмахивается папа. – Федор твой жених, я понимаю, что иногда люди в отношениях ссорятся, но чтобы доходило до членовредительства? Не думал, что ты настолько не управляешь собой. Я разочарован, Ваня. Ты всегда была моей единственной благоразумной дочерью, а теперь поступаешь как твои сестры. Это Варя на тебя так повлияла?
– Я почти не общаюсь с ней, ты же знаешь, – чувствуя, как учащается сердцебиение от страха, говорю я. – И ты прав, я просто не управляла собой, поддавшись эмоциям. Этого больше не повторится. Я найду способ загладить свою вину перед Федом.
– Уж постарайся, – язвит папа. – Иди наверх, переночуешь здесь сегодня.
– Хорошо, – с облегчением, что экзекуция оказалась не такой ужасной, как я думала, встаю я с кресла. – Спокойной ночи, папа!
Он провожает меня холодным молчанием и разочарованным взглядом отчаявшегося родителя, дети которого почему-то доставляют ему проблемы, когда должны вести себя тише воды, а я молюсь про себя, чтобы он не вздумал обвинять Варю в моих ошибках и снова не оттолкнул ее от семьи.
10. Глава 9
Вчерашнее происшествие подействовало на меня отрезвляюще. Теперь, вместо ожидаемой злости, я испытываю облегчение, ведь Стужа в очередной раз напомнила мне, что она за человек. Сучка мелкая, надавать бы ей по заднице! Остудила потекшую голову, так сказать. А остудить ее было необходимо, потому что я начал жестко тупить с ней.
– Что происходит у вас с Ваней? – насел на меня папа на следующее утро.
Ночью приехали мама с Аришей, охали и ахали, словно я умираю тут, но от вопросов воздержались, видимо, решили, что мне слишком плохо для допроса. И как следствие, с утра папа решил, что самое время.