Сыщики из третьей гимназии и Секрет медальонов - стр. 16
– А вот вам на закуску попович, – усмехнулся директор, подтолкнув к рыжему Липова.
Поповичами называли сыновей священников.
– Проэкзаменуйте-ка его, а я займусь этим замечательным юношей. – Арнольд Христофорович сел за парту в первом ряду, указав Володе Тарусову на соседнее место. – Итак, мой друг, какой сегодня день недели?
Столь простого вопроса Володя уж никак не ожидал и потому запнулся с ответом. Изображать из себя круглого идиота ему точно не хотелось. Но и правильно отвечать было нельзя. Что же сказать? Что? Внезапно вспомнив вечно пьяного Степаныча, сторожа на пляже в Терийоки, он с удовольствием огласил любимую им прибаутку:
– Опца-дрица, оп-ца-ца, вот и тяпница пришла!
– Кто пришла? – искренне удивился директор.
– Пятница, – гордо объявил Володя.
– Сегодня не пятница, а понедельник, – неожиданно возразил мальчик в круглых очках.
– А вас, Липов, не спрашивают, – одернул его рыжий. – Вспомните-ка лучше, как звали полководца, что родился на Корсике, носил треуголку и умер на острове Святой Елены?
Володя едва не выкрикнул «Наполеон», но вовремя себя сдержал. Если валять дурака, то до конца. Иначе директор ни за что не поверит, что Володя – неуч.
Однако Федя Липов ответа явно не знал. Он долго молчал, переминался с ноги на ногу, а потом неуверенно выпалил:
– Александр Македонский…
– Александр Македонский носил шлем, – усмехнулся рыжий.
– Что ж, перейдем к арифметике, – произнес Арнольд Христофорович. – Что тяжелее: пуд сена или пуд железа?
Тарусов не успел и рта раскрыть, собираясь ответить, что железо, как Липов огласил:
– Пуд он и в Африке пуд. Вес у них одинаковый.
– Вас про то не спрашивали. И раз вы такой умный, – рыжий снова хмыкнул, – сосчитайте-ка: кружка молока стоит две копейки, сколько кружек можно купить за пять?
– Две, – с ходу ответил Липов. – И ещё копейка останется.
Директор и рыжий громко рассмеялись:
– Неправильно, – уняв смех, огорошил Липова Арнольд Христофорович.
– Как? Почему? – дружно удивились мальчики.
Липов даже расчет привел:
– Дважды два четыре. Пять минус четыре – копейка.
– На которую, между прочим, можно купить ещё полкружки, – ехидно заметил рыжий. – Ну и последний вопрос.
– Позвольте сперва я, – попросил директор. – Петух Ивана снёс яйцо на огороде у Петра. Кому принадлежит яйцо?
– Ну…. – Володя опять задумался. Загадки этой он не знал. И чуя подвох, хотел сперва додумать правильный ответ, чтобы затем выдать заведомо неверный.
Но Липов снова его опередил:
– Петух яйца не несет.
– Кто тебя спрашивал? – накинулся на него Арнольд Христофорович и обратился к рыжему: – Сергей Данилович, прошу, сделайте так, чтобы этот отрок нам не мешал.
– С превеликим удовольствием. Итак, Липов, последний вам вопрос. Яйца стоят две копейки за штуку. Сколько их можно купить на двадцать пять копеек?
Володя сразу понял, в чем подвох – ведь предыдущая задача была про молоко, которое можно было поделить на половинки кружек. А вот яйца так не разделишь. Не будь предыдущей задачи, Липов ответил бы правильно, но из-за волнения попался на уловку хитрого экзаменатора:
– Двенадцать с половиной.
– Что ж, юноша, приходите на будущий год, может, тогда судьба улыбнется и вам.
– Но…
– Пшел вон… Ну а вас, Тарусов, жду завтра к девяти утра на занятия, – сказал директор Володе, краем глаза наблюдая, как Липов, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, покидает кабинет.