Сянци. Имя зверя - стр. 20

– Булька, что со мной теперь будет?

– Не знаю, – ответил грызун и опустил взгляд. – Чует моё сердце, что ничего хорошего ждать не стоит.

Мальчик пристально посмотрел на грызуна, потом произнёс:

– Спасибо, что правду говоришь, а не пытаешься приободрить ложной надеждой.

– Хотелось бы мне, мой юный друг, тебе что-нибудь хорошее сказать, да вот не знаю что. А хочешь, песенку спою?

– Песенку? – рассмеялся узник.

– А что? Я могу!

И крыс, встав на задние, начал пищать, пытаясь вывести незатейливую мелодию.

Это развеселило мальчика. Не сдержавшись, он рассмеялся и стал хлопать в такт.

– Тихо там! – прикрикнул охранник из-за двери.

Мальчик испуганно глянул на Бульку – успел ли тот спрятаться? – но страж даже не глянул в смотровое окно.

– Смешно ему! Спать людям не мешай!

– Ну, как тебе песенка? – спросил запыхавшийся грызун.

– Здорово! Только я ни слова не понял!

– Верно. Там на древнем крысином языке пелось. Про то, что не надо отчаиваться даже в самой, казалось бы, безнадёжной ситуации, ведь на каждую драную злую кошку найдётся пара въедливых блох.

Булька забрался на краешек кровати и присел рядом с мальчиком.

– Послушай, я вот что думаю. Без имени тебе нельзя! Никак нельзя. Конечно, у тебя есть какое-то настоящее имя, но ведь мы же его не знаем – не ты, ни я. А как-то обращаться к тебе нужно, верно?

– Верно.

– Вот. Значит надо тебе имя дать!

– А какое?

– Тут надо подумать, – Булька совсем по-человечески подпёр голову лапками и задумался. – Явился ты из других мест, – начал вслух рассуждать грызун, – я бы даже сказал прилетел, как снег на голову. Сумятицу среди людей посеял… Знаю! Как тебе имя – Мартен?

– Мартен? Мне нравится. А что оно означает?

– Мартены – это такие ночные птицы, на границе наших земель обитают. Хищники, но единственные кто не трогают нас, крыс и других грызунов, предпочитая есть ягоды. Кстати, у тебя не осталось того прелестного угощения? Кажется, ты называл его жвачкой? Уж больно оно вкусное!

– Нет, Булька, к сожалению, не осталось.

– Жаль, – печально пропищал крыс. Потом вновь оживился: – Ну так что, как тебе имя, придуманное мной?

– Нравится! Я согласен.

– Отлично! Значит будешь Мартеном! Птица эта редкая, увидеть её – к удаче. Поэтому императорские охотники очень сильно желают её поймать, чтобы принести в дар какому-нибудь чину повыше и заслужить расположение.

– Да, есть определённое сходство, – мрачно заметил мальчик.

– Да ты не переживай, что-нибудь придумаем, Мартен! – грызун положил лапки мальчику на ступню, поднял мордочку. – Булька тебя в беде не оставит!

– Спасибо! Ты очень добр ко мне.

– Верно, – согласился крыс. – Только к тебе. Потому что и ты был добр ко мне. А другие, кто тут сидел, такие гады были, ты себе представить не можешь! Я даже с ними и не разговаривал– мы, крысы, тонкий нюх на подлость и гадость имеем, сразу чувствуем, без всяких разговоров кто есть кто. А когда тебя привели, я сразу почувствовал, что ты не такой. У тебя сердце доброе. Хоть и печалью как паутиной оплетено.

* * *

Тронный зал пустовал. После недавних печальных событий, из-за которых была сорвана церемония, слуги стали обходить это место стороной – боялись, что злые силы вновь возникнут из воздуха и утащат их за собой в бездну. Слухи летели быстрее ветра, обрастая всё большими, уже вымышленными, подробностями. Нашлось не менее десятка свидетелей, кто говорил, что собственными глазами видел в черноте жуткую морду Яньло – самого страшного демона ада. Ещё с десяток уверяли, что Яньло проклял всех присутствовавших, а напоследок рассыпал по полу чёрный горелый рис.