Связанные небом. Крыло к крылу - стр. 7

– Как успехи? – скользнув по мне равнодушным взглядом, мужчина повернулся к Джарлату. Занимать соседний с ним стул он не стал, прислонившись к стене и сложив руки на груди.

– Пытаюсь выяснить, что за птичка угодила в наши сети. Щебечет, дворцовая служанка, с испытания, – стражник скептически хмыкнул.

Незнакомец посмотрел более внимательно. Я знала, что разглядеть мою ипостась он не сможет, но все равно напряглась еще больше.

– Но носом чую – врет. Это дочка князя, – словно зачитывая смертный приговор, припечатал Джарлат.

– Что вы, господа? Какая из меня княжна? – не будь мои запястья скованы наручниками, я бы всплеснула руками. – Мне даже видеть ее не по статусу.

– Княжна… – задумчиво повторил мужчина. – Говорят, она красавица.

Брошенная словно мимоходом фраза хлестнула кнутом. Все действительно превозносили красоту девушки, но лишь потому, что княжне положено быть красивой. На людях и художники, и менестрели воспевали русые, словно жемчужный песок, волосы, и серо-серебряные глаза, и тонкий стан, хотя за глазами иначе как облезлой мышью, ее не называли.

– Конечно, господин, – я часто-часто закивала, пряча за упавшими на лицо волосами навернувшиеся слезы.

– Да, не слишком похожа, – вынужденно согласился Джарлат. Скользнув по моей фигуре оценивающим взглядом, внезапно скомандовал. – Раздевайся.

– Что?! То есть, раз я не княжна, можно со мной, как с продажной девкой себя вести? А когда развлечетесь, убьете, чтобы не пожаловалась? – вскочив, я выставила вперед руки, готовясь защищаться до последнего. – Только попробуйте!

– Наша ласочка показывает коготочки? – стражник хищно усмехнулся, глаза сверкнули торжеством. – Расцарапаешь мне лицо сразу или сперва перечислить, как я стану обучать тебя послушанию?

Джарлат лишь слегка наклонился, делая вид, что встает, а взметнувшаяся внутри паника буквально отшвырнула меня в угол. Прижавшись спиной к двери, я переводила заполошный взгляд с одного мужчины на другого, судорожно прикидывая, что делать. Справиться с двумя не получится, если чудом выскочу в коридор, стража все равно поймает и за шкирку притащит обратно. Сказать правду – верная смерть, но и насилия над собой я вытерпеть не смогу!

– Тебе еще не надоел этот спектакль? – устало спросил мужчина у Джарлата. – Я отсюда слышу, как колотится ее сердце. Того и гляди, вовсе из груди выскочит.

– Она сама выбрала роль. Ваша светлость, я лишь делаю свою работу и желаю, чтобы правда восторжествовала, – почтительно отозвался тот.

Я же подумала, что ослышалась. Сглотнув, вновь уставилась на оборотня. Конечно, аура сразу указывала, что он занимает не последнее место при местном «дворе», но князь? Неужели у их правителя нет других дел, как допрашивать нарушителей границы?

– Для этого можно поступить проще.

Отлипнув от стены, князь в пару шагов оказался рядом. Нависнув надо мной, одной рукой вдавил в стену, гася малейшее сопротивление, а второй грубо дернул рубашку. Та с громким треском разошлась по шву, обнажив не только плечо, но и выбитую на коже золотую татуировку. Крохотное солнце – знак, который с рождения набивали каждому ребенку в нашей семье.

– С днем рождения, Айлантария, – глядя мне прямо в глаза, медленно произнес он.

После вывернувшего наизнанку допроса меня вновь заперли в камере. Ни князь, ни Джарлат не обмолвились и словом о моей дальнейшей судьбе, но я и так знала, что меня ждет. Это во владениях отца золотая татуировка означала благословление богов, для местных же моя отметка была позорным клеймом.