Святослав, князь-ратоборец - стр. 2
Просто почему-то именно мы постоянно должны помнить о том, что когда-то кого-то освободили, а не те, кого освободили от турецкого ига, должны помнить о том, кто их освободил. Почему русские люди всё время кому-то что-то должны, а нам никто ничего не должен? А ведь просто достаточно вспомнить, кто сражался против России как в Первую, так и во Вторую мировые войны на стороне Германии – всё те же болгарские «братушки»! Вот она, благодарность… Да и памятники нашим солдатам, павшим при освобождении Болгарии от фашистской чумы тоже оскверняют в этой стране с завидной регулярностью. А потому хватит умиляться на якобы братские русско-болгарские отношения, о которых ни в русских летописях, ни в иностранных источниках нет вообще никаких сведений, а надо просто назвать вещи своими именами: в IX–X веках Русь и Болгария были врагами, и все действия Святослава именно из этого и исходили. Ещё академик Сахаров, говоря о русско-болгарских отношениях в X веке, недвусмысленно указал: «Но, повторяем, от тех лет у нас нет об этом иных свидетельств, кроме факта враждебных действий Болгарии по отношению к Руси в 941–944 годах».
Но если В. Каргалов своего героя идеализировал лишь чуть-чуть, то Лев Рудольфович Прозоров подошёл к этому процессу с куда большим размахом и вдохновением. Он написал знатный панегирик Святославу, нарисовав образ рыцаря без страха и упрёка – «Он поневоле заметен. Среди предков, мудрецов, творцов, героев, он – Титан. Полубог». Но самым большим недостатком данной работы, на мой взгляд, является то, что в голову князя, человека X века, Лев Рудольфович вложил собственные мысли. Приписывая князю свои идеи, Прозоров просто создал такую модель Святослава, которая отвечает всем его убеждениям, но имеет достаточно мало общего с реальным человеком, сокрушившим Хазарский каганат и заставившим содрогнуться Византию. Для Прозорова главное, что его герой – язычник, поборник Старой веры, а потому он и рисует его главным идеологом борьбы с христианством, которое всё сильнее и сильнее начинало проникать на Русь. Через всю книгу красной нитью проходит мысль – Святослав боролся не ради достижения торговых и политических выгод, которые сулили государству его походы, он сражался против новой религии, пытаясь остановить её проникновение в славянские земли. Книга полна эмоциональных заявлений, совершенно ничем не подкреплённых, самых разнообразных «открытий» и «теорий».
Что же касается работы А. Королёва «Святослав», то эпиграфом к ней могла бы стать фраза: «Не верь никому!» Автор практически всегда отвергает те сведения, которые сообщают русские летописи, постоянно напоминая о том, что они либо сфальсифицированы, либо просто выдуманы. С большим доверием А. Королёв относится к иностранным источникам, которые, на его взгляд, менее предвзяты, чем сообщения русских летописцев. Но в итоге и византийские историки начинают вызывать у бдительного исследователя смутные подозрения: «Впрочем, не стоит слишком доверять Льву Диакону», – назидательно говорит автор. Однако буквально через несколько страниц, при описании битвы при Аркадиополе, он забывает об этом похвальном желании и просто бездумно переписывает византийского историка Иоанна Скилицу, даже не удосужившись проанализировать текст. В итоге получилось довольно нелепое и абсурдное описание сражения, не поддающееся логическому объяснению. Примерно в таком же духе излагаются и события Восточного похода. Следуя оригинальным «теориям» и «открытиям» автора, получается, что Хазарский каганат разгромил не Святослав, который просто понадкусал его по окраинам, а некий неизвестный науке славянский князь. И на Балканах сын Игоря не столько воевал, сколько бегал от ромеев, а потом чуть живой убрался на Русь. Одним словом, те, кто занялся переписыванием отечественной истории, добрались теперь и до Святослава – нечего русским иметь свои героические символы!