Свои люди – сочтемся! Пьесы - стр. 13
Явление четвертое
Подхалюзин и Тишка.
>Тишка (входит со штофом). Вот он я пришел!
>Подхалюзин. Послушай, Тишка, Устинья Наумовна здесь?
>Тишка. Там наверху. Да и стракулист идет.
>Подхалюзин. Так ты поставь водку-то на стол, да и закусочки достань.
Тишка ставит водку и достает закуски, потом уходит.
Явление пятое
Подхалюзин и Рисположенский.
>Подхалюзин. А, наше вам-с!
>Рисположенский. К вам, батюшка Лазарь Елизарыч! К вам! Право. Думаю, мол, мало ли что, может, что и нужно. Это водочка у вас? Я, Лазарь Елизарыч, рюмочку выпью. Что-то руки стали трястись по утрам, особенно вот правая; как писать что, Лазарь Елизарыч, так все левой придерживаю. Ей-богу! А выпьешь водочки, словно лучше. (Пьет.)
>Подхалюзин. Отчего же это у вас руки трясутся?
Рисположенский (садится к столу). От заботы, Лазарь Елизарыч, от заботы, батюшка.
>Подхалюзин. Так-с! А я так полагаю, оттого, что больно народ грабите. За неправду Бог наказывает.
>Рисположенский. Эх, хе, хе… Лазарь Елизарыч! Где нам грабить! Делишки наши маленькие. Мы, как птицы небесные, по зернышку клюем.
>Подхалюзин. Вы, стало быть, по мелочам?
>Рисположенский. Будешь и по мелочам, как взять-то негде. Ну еще нешто, кабы один, а то ведь у меня жена да четверо ребятишек. Все есть просят, голубчики. Тот говорит – тятенька, дай, другой говорит – тятенька, дай. Одного вот в гимназию определил: мундирчик надобно, то, другое. А домишко-то эвоно где!.. Что сапогов одних истреплешь, ходимши к Воскресенским воротам с Бутырок-то.
>Подхалюзин. Это точно-с.
>Рисположенский. А зачем ходишь-то: кому просьбишку изобразишь, кого в мещане припишешь. Иной день и полтины серебром домой не принесешь. Ей-богу, не лгу. Чем тут жить? Я, Лазарь Елизарыч, рюмочку выпью. (Пьет.) А я думаю: забегу, мол, я к Лазарь Елизарычу, не даст ли он мне деньжонок что-нибудь.
>Подхалюзин. А за какие же это провинности-с?
>Рисположенский. Как за какие провинности? Вот уж грех, Лазарь Елизарыч! Нешто я вам не служу? По гроб слуга, что хотите заставьте. А закладную-то вам выхлопотал.
>Подхалюзин. Ведь уж вам заплачено! И толковать-то вам об одном и том же не приходится!
>Рисположенский. Это точно, Лазарь Елизарыч, заплачено. Это точно! Эх, Лазарь Елизарыч, бедность-то меня одолела.
>Подхалюзин. Бедность одолела! Это бывает-с. (Подходит и садится к столу.) А у нас вот лишние есть-с: девать некуда. (Кладет бумажник на стол.)
>Рисположенский. Что вы, Лазарь Елизарыч, неужто лишние? Небось шутите?
>Подхалюзин. Окромя всяких шуток-с.
>Рисположенский. А коли лишние, так отчего же бедному человеку не помочь. Вам Бог пошлет за это.
>Подхалюзин. А много ли вам требуется?
>Рисположенский. Дайте три целковеньких.
>Подхалюзин. Что так мало-с?
>Рисположенский. Ну, дайте пять.
>Подхалюзин. А вы просите больше.
>Рисположенский. Ну, уж коли милость будет, дайте десять.
>Подхалюзин. Десять-с! Так, задаром?
>Рисположенский. Как задаром! Заслужу, Лазарь Елизарыч, когда-нибудь сквитаемся.
>Подхалюзин. Все это буки-с. Улита едет, да когда-то она будет. А мы теперь с вами вот какую материю заведем: много ли вам Самсон Силыч обещали за всю эту механику?
>Рисположенский. Стыдно сказать, Лазарь Елизарыч, тысячу рублей да старую шубу енотовую. Уж меньше меня никто не возьмет, ей-богу, вот хоть приценитесь подите.
>Подхалюзин. Ну так вот что, Сысой Псоич, я вам дам две тысячи-с за этот же самый предмет-с.