Сводные. Поиграем в кошки-мышки? - стр. 37
как вожу.
Выходим на улицу, утопая в коктейле ароматов. Паленая резина, кострище от огненного шоу и любимый запах бензина моментально отправляют на второй план поселившийся в ноздрях привкус одеколона.
А тачки, ка-акие тут тачки...
И я, разумеется, не о стандартном ширпотребе, а о красавцах спорткарах. Голубой Ягуар F-Type, серебристый Шевроле Камаро, и... мамочки, держите меня семеро, король дорог ― Bugatti Veyron Super Sport.
Возле каждой торможу, обтекая ванильной лужицей. Крестовскому приходится ревниво подталкивать меня в лопатки, ворчливо приговаривая:
― Ветреная женщина. Как быстро ты предала мою крошку, стоило только фарами поманить. А еще меня осуждаешь.
― Я не виновата. Оно само-о-о... ― застываю как вкопанная возле Харлея. Вот это мотоцикл, вот это агрегатище. Какие формы, какая брутальность, какая...
Настолько впечатляюсь байком, что не замечаю его хозяина: высокого, широкоплечего блондина. Стоявшего к нам спиной и с кем-то разговаривающего, но при виде Кирилла моментом переключающегося.
― Дарова, ― парни обмениваются рукопожатиями, а я... А я словно вьетнамские флешбэки ловлю, вглядываясь в знакомые черты. Он изменился. Стал уже не просто симпатяжкой, а прямо-таки обалденно красивым мужиком. ― Когда Борзый сказал, что ты снова в городе, я даже не поверил сперва. Надолго?
― Пока не знаю, как карта ляжет. Давно сменил Хаммер на Харлей?
― Чередую.
― Смотрю, гонки приносят куда больше прибыли, чем раньше.
― Ты многое пропустил.
― Догадываюсь, ― Крестовский замечает мой взгляд. И блондин, наконец, тоже. ― Это...
― Карина Скворцова, ― улыбается Шмель.
И я тоже не могу сдержать улыбки. Это ж надо, только-только ведь вспоминала его!
― Даниил Шмелев. Как тесен мир. Ну, привет... Шмель.
― Привет, ― смеется тот. ― И правда, что еще можно сказать в таких случаях, да? А ты похорошела. И теперь... с Крестом? Засада. Кажется, зря я тебя упустил.
― Так. Стопэ, ― напрягается Кирилл. ― Не понял. Вы что, знакомы?
Шмелев не торопится отвечать. Лишь продолжает лукаво улыбаться, оставляя право ответа за мной.
― Конечно, знакомы, ― хмыкаю. ― Сложно забыть того, кто лишил тебя девственности.
7. Амстердам, год назад
Неплохо, неплохо.
Первые минуты девица подтупливает, не сразу подружившись со сцеплением. Моя крошка то и дело рыскает, заставляя вжиматься в сидение поглубже, однако затем ничего, езда выравнивается. И вот мы уже с ветерком едем вдоль многочисленных каналов Амстердама.
Стоит отдать должное, за рулем фиолетововолосое создание смотрится неплохо. Не так хорошо, как смотрелась бы на заднем сидении с раздвинутыми ногами, но тоже сгодится.
Высунув локоть в открытое окно, искоса поглядываю за сосредоточенным личиком. Вот вроде бы и ничего особенного в ней нет, но...
Дерзкая девчуля, с огоньком. Ярко накрашенные губы, вон, как эстетично покусывает на азарте. Глаза как щурит. Курносую носопырку забавно морщит. В ухе, между фиолетовыми кудрями, блестит россыпь сережек разных форм. Много.
Нет, в ней точно что-то есть.
Особенно когда она молчит, потому что салон пропитан тишиной все те четверть часа, пока она бесцельно нарезает круги по ночному городу и красиво уходит в крутые повороты.
Не включаю магнитолу, чтобы не рушить странную, но залипательную атмосферу, хотя быть пассажиром в собственной тачке, конечно, капец как непривычно.