Свидетель по делу – кошка - стр. 26
– А ну прекратить! – командирским голосом рявкает Зург.
Еще бы, он-то с шариками не встречался! У него этот голос сохранился! Правда, голубой передничек явно не добавляет коменданту солидности.
– Продолжайте, ректор, – милостиво разрешает Зург.
Ректор набирает воздуха в грудь, пискляво откашливается и продолжает:
– Галгалея была самым верным и преданным другом всей Академии СУМРАК…
Тем временем среди студентов снова начинаются шевеления. Выглядят детки, конечно, как ожившая иллюстрация к игре «Море волнуется, раз». И еще немного к «Горячей картошке», потому что студенты пытаются уклониться от то парящих над головами, то планирующих вниз разноцветных пузырей. Хотя некоторые их ловят, лопают, окутываются ворохом блесток – и тут же натыкаются на суровый взгляд Зурга Камнегрыза. Особо впечатлительные после этого начинают пискляво извиняться.
А еще шарики привлекают мурлоксов. Вот уже три… четыре кошки появились откуда не возьмись и начали охотиться за сверкающими пузырями. Порядка от этого, разумеется, больше не становится.
– О Галгалея, эта потеря потерь навсегда останется в наших сердцах…
«Потеря потерь», да кто ему речь-то писал? Хотя кроме нас с Ирой никто ничего не замечает. Айрин вон согнулась и зажимает рот руками, чтобы не начать неприлично ржать. Я тоже держусь из последних сил, меня мотивирует только суровый взгляд Зурга. В глазах Амины плещется веселье – еще бы, она-то как раз не любила Галку. Войнича рядом с ней нет, он стоит в первом ряду, почти у самого почетного караула.
Принц дроу, темный эльф Элкатар смотрит на резвящихся кошек взглядом «как же меня все достало», но ловить их, видимо, считает неуместным. А, может, это считает неуместным стоящий рядом с ним и экспрессивно взмахивающий руками Гаррет Ворн? Вообще дроу тут выглядит приличнее всех, мало того, что в голубом, да еще и кожа у него с фиолетовым отливом. Галка, будь она жива, однозначно пришла бы в восторг.
А вот второй экзотический гость, демон Доментиан, демонстративно заявился на похороны в красном сюртуке и черных брюках. Доментиан уже поймал три укоризненных ректорских взгляда, но скучающее выражение лица не поменял. Уверена, он не надел голубое специально. Хотя кого он тут собрался эпатировать? Ну, кроме ректора, я имею в виду. Все остальные мужчины на него только завистливые взгляды бросают, и все. И это они еще не знают, что в нашем мире голубой цвет может ассоциироваться с нетрадиционной ориентацией!
– Без тебя, Галгалея, наша Академия осиротела… – пищит ректор, а я в очередной раз задумываюсь, кто писал ему речь. Побуждения, наверно, были благородными, только с дифирамбами этот человек перестарался. Сколько там у него, три листа? Ужас.
Ко второму листу все более-менее успокаиваются. К новому голосу ректора народ попривык, радужные шарики ветерком сносит в сторону голубого гроба, кошки вроде тоже угомонились, и в глазах Зурга читается облегчение.
К третьему листу даже мне становится скучно. Бесконечные восхваления в адрес Галки навевают сон. Хорошо, что я не сижу, а стою. Со скуки начинаю рассматривать толпу: определенно, из-за Галкиного любимого цвета похороны приобрели некоторое сходство с балом-маскарадом, а блестки и летающие шарики это сходство усиливают. Интересно, они вообще оттираются? Может, Зургу проще не перекрашивать форму бюджетников, а сразу сдать ее в цирк? Хотя платья у девушек, например, можно оставить как есть. С блестками им всем лучше. И некоторым из студентов тоже. Вампир Эдгар, например, в голубом просто возмутительно хорош – ну, кто бы мог подумать!