Светлана. Белая коза Альба - стр. 23
Наконец на последней перемене Галя опять поднялась наверх и решила ждать у двери четвертого «В» до самого звонка, с риском опоздать на географию. Почему-то она была уверена, что в классе Светланы не будет. Гале уже начинало казаться, что школа – совсем не школа и что вообще все эти лестницы, все эти поиски и таинственные исчезновения Светланы – просто обыкновенный страшный сон, когда ищешь, входишь – и вдруг все оказывается совсем не то, ничего и никого не узнаешь, все незнакомое…
– Ты опять Соколову ищешь? – остановили ее в коридоре девочки. – Она только что в класс пошла, цветы поливает.
Галя открыла дверь. Пустой класс. Открытые окна. Светланы нет. С маленькой лейкой в руках стоит круглолицая девочка и поливает цветы.
Галя испуганно смотрела на круглолицую девочку, а круглолицая девочка – на Галю… и тоже начала немножко пугаться, даже порядочно воды пролила на пол.
– Кого ты ищешь? – спросила она наконец.
– Соколову, из вашего класса.
Круглолицая девочка неожиданно улыбнулась:
– Так Соколова – это я!
А у Гали все захолодело внутри, как будто она попала в заколдованное сказочное царство, где худенькая Светлана прямо почти на глазах превратилась в незнакомую круглолицую девочку.
XII
Дома Галя обедала и ужинала без аппетита, вечером на папины и мамины вопросы тоже отвечала невпопад. Мама даже пощупала губами Галин лоб, но жа€ра, разумеется, не было.
– Что с тобой? – спросила мама. – Или отвечала неудачно?
– Да, – сказала Галя, – Ивану Ивановичу.
– Сколько же он поставил?
– Он у себя в книжечке, я не видела.
– Ну ведь не двойку же? Да ты, Галочка, не огорчайся так – исправишь.
Гале стало совестно, что мама беспокоится из-за предполагаемой двойки, и она сказала с тяжелым вздохом:
– Да я не потому.
Мама и папа переглянулись. Потом папа взял газету, а мама стала убирать посуду в буфет.
А Галя ходила от окна к окну и пощипывала узкие зеленые листья у пальмочек, даже оторвала один. Мама и папа сделали вид, что ничего не заметили. Потом Галя остановилась посередине комнаты и проговорила совсем трагическим голосом:
– Ну вот скажите: если я знаю, что кто-то делает что-то нехорошее, нужно сказать или нет?
Папа сразу отложил газету, а мама закрыла буфет.
Папа спросил:
– Кому сказать?
– Ну… учителям!
– Может быть, сначала постараться, чтобы этот человек сам перестал делать нехорошее? – осторожно сказал папа.
– Меня не послушает. Скрывается от меня и от всех. Убегает. Видела его вчера и сегодня только в раздевалке. Сегодня, как только я вошла, вышел и ушел с Аней-Валей! По-моему, даже подозревает меня уже и ненавидит!
– Кто ушел с Аней-Валей? Кто ненавидит? – в один голос спросили папа и мама.
– Этот человек.
– Ты бы рассказала, Галочка, все, – посоветовал папа, – а то мы с мамой ровнешенько ничего не понимаем.
– Даете слово, что никому никогда про этого человека не расскажете без моего разрешения?
На этот раз мама и папа ответили невпопад.
Мама сказала:
– Даю.
– Я такого слова не даю, – сказал папа.
– Почему не даешь?
– Потому что раз слово дал – полагается его держать. А может быть, окажется, что этот человек разбойник, грабитель какой-нибудь, тогда я сразу иду к телефону и набираю ноль два, а что мама будет делать со своим честным словом?
– Я сказала не вообще, а без моего разрешения.
– А вдруг ты разбойника пожалеешь и не разрешишь?