Свет моих пустых ночей - стр. 38
С любопытством смотрю на своего спутника. Больно он растерянный сегодня. Совсем как большой медведь, который вдруг заблудился в лесу! От этого сравнения тихий смешок невольно слетает с моих губ, и Егор поднимает на меня свой взгляд. Смотрит задумчиво пару мгновений. Постепенно взгляд проясняется, поигрывая искрами лукавого бунтарства.
– Это точно, дед Иван, – отвечает он. – Впереди зима длинная, только и знакомиться с новым домом.
Лена поджимает губы, жаля меня своим взглядом.
– Разве вы не планируете вернуться ксебе домой? – спрашивает язвительно.
– У меня больше нет дома, – признаю очевидный факт.
Каждое слово отражается в душе глухим эхом. Хочется расплакаться, словно я маленькая девочка, разбившая коленки, но я удерживаюсь за крупицы шаткого спокойствия.
– Ну-ну, полно тебе, – успокаивает смотритель, – Мила, не печалься. Мы своих в беде не бросаем. Коли совсем вариантов не останется, приходи ко мне на постой. Я – человек пожилой, одинокий…
– Спасибо за приглашение, – вежливо отвечаю ему, но не даю ответа.
Как я могу что-то обещать, когда совершенно не владею собственной жизнью? Живу в чужом доме, сплю в чужой постели, ем чужую еду. Даже вещи ношу чужие! Ходячее недоразумение!
И только от одного человека зависит, как сложится моя жизнь. От того, кто напряжённо стоит подле меня и ведёт какую-то безмолвную беседу с женщиной напротив.
– У меня отличная идея, – радостно говорит Иван Никанорович. – А приходите-ка вы ко мне в гости на ужин!
Я поворачиваю голову к Егору. Смотрю на угрюмый профиль. На насупленные брови. На поджатые губы.
Дик вальяжно переминается с лапы на лапу, делает небольшой полукруг, огибая меня, и тычется мордой в ногу хозяина. Мужчина отрывается от своего занятия – от разглядывания Лены – и коротко смотрит в тёмные глаза пса.
– Знаешь, дед, давай-ка лучше ты к нам.
Я ничего не могу поделать с предательской улыбкой, которая невольно вспыхивает на лице от его слов.
– Лен, ты собиралась на материк сегодня? – между тем продолжает Егор. – Сможешь передать Семёну Михайловичу мой список?
– Извини, Егор, давай лучше ты как-нибудь сам! – заявляет она и не прощаясь уносится подальше отсюда.
– Экая фурия! – смеётся дед. – Ну всё, Егорушка, попал ты в немилость.
Мне кажется, или мужчина действительно немного краснеет? А дедулечка как-то чересчур доволен, всё посмеивается да посмеивается.
– Ладно, дед Иван, чёрт с ней. Сам так сам. Пойдём мы до Михалыча, тебе что-то нужно из покупок?
– Да, список вот, – смотритель долго копается в кармане, выискивая бумажку, а когда находит, протягивает смятый листок Егору.
– Спасибо, сынок.
– К пяти подходи, дед, – вместо прощания говорит он и, резко разворачиваясь, уходит.
Дик лениво следует за ним, и мне не остаётся ничего другого, как пискнуть: «До свидания!» и отправиться за ними.
Мы вовсе не прогулочным шагом передвигаемся по посёлку под любопытными взглядами немногочисленных жителей. Мало кто решается заговорить, но многие здороваются с Егором, без стеснения разглядывая меня.
Мы останавливаемся у следующего на нашем маршруте дома, и мужчина кличет хозяев. Из серой невзрачной двери появляется женщина, что тут же машет:
– Заходите! – и скрывается за дверью.
Егор привязывает пса к перилам и открывает для меня дверь. Я краснею, учащённое сердцебиение, кажется, готово пробить грудную клетку. Особенно, когда сам мужчина входит следом, приобнимает меня за талию, немного продвигая вперёд.