Свенельд. Путь серебра - стр. 8
– Если она оттуда, может, знает обратную дорогу? – оживился еще один ёлс, с рыжей бородой и темными волосами.
– О, девушка! – Еще один ёлс бросился перед ней на колени и подполз ближе. – Молим тебя всеми богами Асгарда: покажи нам ту дырку, через какую тебя сюда засосало! Уж мы постараемся вылезти обратно и тебя с собой протащим, клянусь! Сам тебя на спину посажу, только укажи дорогу!
– Отвали, Хольви, эта девушка моя! – Первый ёлс оттолкнул его. – Я сам ее понесу, если надо. Арнэйд! – Он снова взглянул ей в лицо. – Не бойся! Снишься ты мне или как, но только скажи – где мы сейчас? Это же я. Свенельд сын Альмунда. Неужели не помнишь? Я бывал у вас, отец твой меня знает, твои братья с нами… Эй! – Что-то сообразив, он обернулся к своим: – Дренги! Живо Арни и Виги найдите, или хоть одного кого, тащите сюда! Это их сестра!
Глаза Арнэйд расширились. Услышав имя, она ясно вспомнила это лицо. Она узнала бы его и раньше, если бы не жила уже два года в твердом убеждении, что этот человек находится где-то очень-очень далеко, за Хазарским морем, куда ушло собранное Олавом-конунгом войско. И если бы он вернулся, то совсем не так…
И братья… Они здесь, с этими ёлсами?
Они живы?
В ушах вскипел шум, в глазах потемнело… Арнэйд успела ощутить, как ударилась затылком о землю позади себя, и откуда-то очень издалека долетел глухой досадливый крик:
– Ётуна мать…
Очнулась Арнэйд от того, что по лицу текла вода. Вода заливалась в нос и скользила холодными пальцами по шее, рассылая мурашки по всему телу. Испугавшись, что захлебнется, Арнэйд дернулась и попыталась сесть. Кто-то поддержал ее, прислонил к чему-то крепкому и теплому. С трудом подняв дрожащие руки, она вытерла лицо, убрала от глаз волосы, поморгала. Повернула голову – и снова встретила пристальный взгляд знакомых глаз цвета запыленного желудя, которые на смуглом лице казались светлыми, серовато-зелеными.
Она все еще была на берегу того ручья, а вокруг сидели и стояли разодетые в потрепанные шелка ёлсы и таращились на нее. В целиковых шелковых кафтанах сидели прямо на земле и влажных листьях… понятно, отчего у драгоценных одежд такой вид. Но теперь, как будто недолгое беспамятство прояснило мысли, Арнэйд отчетливо понимала: возле нее сидит и приобнимает ее Свенельд сын Альмунда, из Хольмгарда, тот, что почти каждую зиму бывал у них в Силверволле с дружиной, собирающей дань с Мерямаа. Тот, что два лета назад ушел с войском на Хазарское море…
Ну, или ёлс, очень похожий на него.
– Св… Свенельд… – хрипло, но четко произнесла она.
Бояться больше не было сил: Арнэйд подняла испачканную в песке руку и коснулась его щеки.
Гром не грянул, ёлс не вспыхнул пламенем, не распахнул зубастую пасть, чтобы откусить ей голову, не провалился сквозь землю, увлекая ее за собой. Ничего не случилось. Она потрогала еще раз. По ощущениям, обычное человеческое лицо: шероховатая мужская кожа, борода. Глаза были те самые, какие она когда-то хорошо знала. Этот ёлс был точь-в-точь Свенельд, кто бы их различил? Только взгляд у него был странный – пристальный и сосредоточенный, а вид дикий.
– Я не верю, что это ты, – призналась Арнэйд. – Попробуй прикоснуться вот к этому.
Она приподняла свое ожерелье – короткую нить мелких синих бус с привешенным «молоточком Тора». Ради этого молоточка она и надевала ожерелье, когда ходила в лес – здесь нужна защита.