Свенельд. Путь серебра - стр. 38

Люди слушали затаив дыхание. Будто подтверждая справедливость песни, по лицу Ульвхильд текли слезы. Звон струн и голос певца освятили ее горе, сделали слезы юной вдовы драгоценными, как всякая часть предания о доблести. Это горе равняло ее со знаменитыми женщинами древности, как сама песнь равняла Грима с теми давно павшими витязями, с которыми он теперь сидит в палатах Одина за одним столом.

– Ты должна наградить певца, дочь моя, – напомнил Олав среди потрясенной тишины, когда Тьяльвар закончил.

Отирая щеки, Ульвхильд встала, взяла со стола ближайшую чашу, приблизилась к Тьяльвару и вручила ему. Он почтительно поклонился, принимая дар; издавна повелось, что за строки, закрепляющие славу вождей в веках, платят серебром и золотом, ибо слава и золото имеют равную ценность.

– Ну а теперь хотели бы мы услышать, – продолжал Олав, когда Ульвхильд вернулась на место, – как вышло, что Грим-конунг погиб на хазарской земле, там, где у нас был заключен договор о безопасном проходе.

Мужчины за столами повернулись к нему.

– Расскажите мне все! – потребовал Олав. – Я не стану брать с вас клятв, я знаю, что вы и ради собственной чести скажете нам всю правду – отчего вам привелось сражаться там, где вы должны были пройти мирно? Сыновья Альмунда, – он взглянул поочередно на Годреда и на Свена, – раз уж вы вдвоем были вождями вашего войска в то время, я хочу услышать это от вас.

Братья переглянулись, и Годред неторопливо встал…

…Выбравшись из многочисленных запутанных рукавов при устье Итиля, составлявших как бы отдельную зелено-водную страну потоков и озер, войско русов встало длинным станом вдоль главного русла. Место под постой им определили заранее, они стояли здесь еще на пути к морю два года назад. Сам город Итиль остался на переход восточнее, он располагался на другом рукаве реки: хакан-бек Аарон не жаждал видеть семь тысяч вооруженных чужаков вблизи столицы каганов. Длинный участок сухого пологого берега давал возможность разместить большое войско. Изгиб реки Итиль здесь образовывал как бы широкий, плавно очерченный полуостров; выше и ниже поток разделялся на два рукава, и стан находился между двух водяных развилок.

На третий день к русам явился тархан по имени Варак; как сами беки и каганы, их приближенные были жидинской веры. Сказал, что хака-бека Аарона в Итиле нет, тот отправился на летнее кочевье, как у них в обычае. Но ждать хакан-бека до осени русы не собирались: все очень хотели рассчитаться и поскорее двигаться дальше, в сторону дома.