Суть вещи - стр. 37
А Лиза тогда будет ни при чем и сохранит работу, но всем будет известно, что она знает: она же слышала, что говорит эта женщина.
Нужно послушать, нужно узнать, что именно она кричит.
Лиза, Лиза, опусти руки.
Послушай, Лиза, это важно!
С трудом сконцентрировавшись на почти бессвязной речи женщины, Лиза вдруг с удивлением видит, как она, только что кричавшая на Владимира Сергеевича, пока он пытался стряхнуть ее руки со своих, падает на колени и хватает его за полы халата, за ноги.
В мозг Лизы начинают проникать ее слова:
– Доктор! Пожалуйста! Мы все уже перепробовали! Всех обошли! Никто не может помочь! Все отказываются! Прошу, доктор!
Владимир Сергеевич будто съел таракана. Его сухие светлые волосы лежат на голове как попало, почти неряшливо, и Лизе вдруг хочется пройтись по ним той же щеткой, которой она чистила под диваном.
– Оставьте меня в покое! – говорит он. – Отцепитесь от меня, наконец! Вы молодая женщина, какая проблема! Эта умрет, родите другую!
– Это моя единственная дочь, доктор! Я не могу больше иметь детей! Пожалуйста! Хотя бы осмотрите ее один раз! Ну пожалуйста!
Она пришла не обвинять! Она принесла ему свою дочь, а он ее выгоняет! Потому что дочь не мальчик?
Нужно пройти мимо них. Это вообще не Лизино дело. Нужно просто пройти сейчас мимо них в кабинет и заниматься своими делами, иначе Владимир Сергеевич будет недоволен.
– Я вам повторяю: запись на прием только дистанционно, через форму на сайте. И ко мне большая очередь. Яся, кто ее пустил? Вы понимаете, что ломитесь через головы других тяжелых детей, которые точно так же ждут своей очереди? Яся, убери ее отсюда! Что я тогда буду за врач? Учтите, я принимаю далеко не всех, кто обратился. Вас много, а я один. Яся, вызывай уже полицию, чего ты ждешь, в конце-то…
Лиза наконец проникает в процедурную и закрывает за собой дверь, отсекая шум борьбы, слезы женщины и недовольство Владимира Сергеевича.
У массажного стола Лизу ждут пакеты из химчистки. Она потрошит их и раскладывает белье по стопкам, по две простыни и по два полотенца в каждой. Лиза не представляет, что делают с вещами в химчистке, но они приезжают оттуда совершенно мертвые и молча лежат без движения, позволяя делать с собой все что угодно.
Правильно она решила молчать. Лиза вдруг представляет себя на месте этой несчастной женщины – доказывающей свою правоту, умоляющей не вызывать скорую. Нужно гнать от себя эти мысли. Спокойная жизнь, поменьше эпизодов – и ничего, что могло бы поставить под удар бабушкино благополучие.
Получившиеся порционные стопки – по одной на каждого нового мальчика – Лиза сворачивает пополам и раскладывает в шкафу. Она почти успокоилась, но, когда сзади рявкает дверь и стонет кресло у стола, она все равно вздрагивает и замирает на секунду, однако почти сразу продолжает свое размеренное движение. Стройные ряды чистых мертвых вещей – что может быть лучше?
Лиза слышит, как Владимир Сергеевич выдвигает и задвигает ящики, будто ищет что-то, и вдруг говорит ей:
– Лиза. Во-первых, следует здороваться. Во-вторых, до приема час, а ты все еще не закончила. Как это понимать? Мне необходимо остаться одному, подготовиться к приему. Ты и сама видишь, какая у меня непростая работа – нервная, требующая больших энергетических затрат. Так что отправляйся давай отсюда, простынки можно как-нибудь в другой раз поперекладывать.