Суккуб для наследника - стр. 7
Без тебя целую вечность эта Вселенная пуста», – гласила эпитафия.
Николь не сомневалась в том, чья рука оплатила всё это роскошество. И чьему перу принадлежала эпитафия – отец.
Говорят, демоны не знают любви, но Николь, глядя на памятник матери, не могла не видеть, что неведомый, ужасающий отец, по крайней мере для одного человеческого существа точно сделал исключение. Да и Сальма, хоть всегда предостерегала дочь, рассказывала об опасности Тёмного Дара, никогда не сказала об её отце ни одного плохого слова.
– Здравствуй, мама.
Николь положила на каменную плиту принесённые с собой цветы.
На нём уже лежали две кроваво-алые гвоздиками. Они всегда здесь лежали. свежие, словно только что срезанные.
– Я пришла попросить у тебя прощение и получить благословение. Хотя знаю, ты бы не одобрила моего решения, но я должна, наконец, обрести вторую половину себя. Нас обеих пугало моё темное наследие. Мне и сейчас страшно – я ужасно боюсь. Я не хочу быть чудовищем. Помню, ты хотела видеть меня хорошей. И я хочу быть такой, ради нас обеих. Но невозможно бегать всю жизнь. Ты учила меня, что в магии всё как в жизни. Что, если не открывать в плотине шлюзы, однажды воды станет слишком много и тогда она снесёт всё на своём пути. Чтобы сохранять контроль, нужно уметь сбрасывать воду, уметь сбрасывать негативную энергию. Но, с другой стороны, пока не трогаешь проклятое лихо, она спит тихо. Я не уверена, что поступаю правильно. Хочется сказать себе, что у меня нет выбора; что меня принуждают. Но, на самом деле, выход есть. Выход есть всегда. Сейчас их даже несколько. Я могу обратиться к отцу, сказав, что меня принуждают, мне угрожают и знаю – не спрашивай, откуда! – знаю, он вступится и поможет. Ещё я могу сбежать. Но бежать – глупо. От себя ведь не уйдёшь? На новом месте останутся старые проблемы. Нет, я не побегу. Пришло время заглянуть в Бездну? Я загляну. И, либо проиграю, либо сумею победить мой тайный страх.
Николь замолчала, прислушиваясь к окружающему её миру. Она жадно ловила хоть какое-нибудь движение. Хоть что-то, что можно было бы принять за знак с Той Стороны.
Но мир оставался до комка в горле простым и обыденным. Никаких знаков или голосов.
– Если бы ты только знала, как я скучаю, мама! Как мне плохо без тебя! Кажется, всё бы отдала только за одну возможность на миг услышать тебя! На миг прикоснуться.
«Без тебя целую вечность Вселенная пуста».
Николь пыталась представить, чтобы сказала бы Сальма в ответ на её планы. Пыталась представить лицо матери в этот момент. Наверняка, та попросила бы её быть осторожной, беречь себя. Сказала бы, что будет любить её любой – даже тёмной, но всё же надеется, что она найдёт свою дорогу к свету.
«Во Тьме не бывает счастья. Жизнь возможна лишь при свете, дитя моё. Свет источник жизни».
Поцеловав пальцы, Николь приложила их к памятнику:
– Люблю тебя, мама. Буду любить всегда. Я пошла искать свой Свет.
Солнце клонилось к горизонту, когда, юркнув в старенький жук-нисан жизнерадостного жёлтого цвета, Николь повернула ключ в замке зажигания.
***
Бывают вечера, которые можно назвать идеальными. И небо над головой чистое, и деревья вдоль шоссе – стройные, и догорающий солнечный свет ясен и ярок, похож на янтарь. В воздухе разливается прохлада. В такие вечера хочется романтики. Хочется разговоров по душам, совместных прогулок, чтобы непременно – нежно держась за руки.