Судья королевского отбора - стр. 43
Сарика поднимает на меня глаза, полные ужаса.
– Сидеть здесь, – медленно усаживает меня в кресло перед туалетным столиком. – Ничего не трогать. Старайтесь не двигаться. Я сейчас вернусь, – и пулей вылетает из гардеробной.
Жду я недолго. Признаться, подождала бы ещё дольше, лишь бы не встречаться с ним.
С великим князем.
Он врывается в гардеробную, метая взглядом молнии в меня.
– Подарочки принимаете, Полина Андреевна? – его голос сочится ядом. – Честность закончилась на первом испытании?
– Какие ещё подарочки? – строю из себя непонимающую, хотя постепенно до меня доходит смысл произошедшего.
Что же получается, меня хотели подкупить? Я пытаюсь вспомнить, как выглядел лакей, но не могу. Помню, что это точно был мужчина. И всё!
Фельтмаршалок пользуется моим замешательством, без спроса берёт меня за руку и рассматривает странный рисунок. Змейка щерится, когда пальцы его высокопревосходительства гладят её. Чуть повернув голову в сторону, он приказывает Сарике:
– Выйди.
Та без пререканий оставляет нас в гардеробной.
Я смотрю на расстёгивающего китель князя, как кролик на питона.
– Раздевайтесь, Полина Андреевна, – он одновременно повелевает мне и скидывает мундир на туалетный столик. Теперь фельтмаршалок расстёгивает манжеты и закатывает рукава. – Раздевайтесь! – повторяет князь, но уже с нотками раздражения.
Когда мне приказывают, я делаю всё с точностью да наоборот. Да и команду отдали такую, которая никак не вяжется с моими моральными устоями. С силой стягиваю полы халата. Забираюсь с ногами в кресло и подтягиваю к груди колени.
В этот момент его высокопревосходительство хватает меня за левую лодыжку. Я вскрикиваю и правой ногой бью ему между ног. Он блокирует мой выпад, хватая за другую голень, и сдёргивает с кресла. Чтобы смягчить падение, приходится оставить в покое халат и выставить руки назад.
Между нами завязывается неравный бой. Ну, как сказать: бой – слишком громкое слово. Какой противник из простой школьной учительницы для опытного боевого офицера? Я извиваюсь, царапаюсь, кричу, а ему хоть бы что!
Князь ловко проводит захват, переворачивает меня лицом вниз и садится сверху лицом к моим ногам, на ягодицы, тем самым обезопасив себя от моих ударов и царапин. Он удерживает меня, сжав бёдра. Как я ни пытаюсь выгнуться или извернуться, но, кроме лёгких шлепков по локтям и предплечьям, не могу ничего нанести. Остаётся только ругань.
– Я крайне удивлён, как наш Единосущий призвал вас с таким словарным запасом в судьи, – говорит он, схватив мою левую ногу и рассматривая стопу.
Чувствую, как сильные, горячие пальцы исследуют сначала внутреннюю сторону стопы, а потом и внешнюю. От этих нежных прикосновений, идущих в разрез с крепким захватом, бегут мурашки.
– С виду – сама интеллигентность, а как рот откроете, так и теряете всю очаровательность.
– А вы ведёте себя...
Пятку словно калёным железом прижигают. Больно настолько, что я кричу, срывая голосовые связки. Ногу удерживают как будто в стальных тисках. Я изворачиваюсь, как могу, чтобы избавиться от пытки, но не получается. Чувствую, как из пятки что-то вытаскивают. И это что-то очень длинное, упирается и обжигает изнутри мою левую ногу. Жжение поднимается по левому боку, колет рядом с сердцем и перебирается на левую руку, опускаясь к запястью.