Студёная любовь. Во тьме - стр. 33
– Перепиши законы. Это ведь в твоей власти.
– Ради одной девки? – процедил он. – Ни за что.
– Эта девка, как ты говоришь, может спасти много магов Энтара. И меня. И наших близких.
– Не всех, – внезапно выдохнул отец, и глаза его суматошно забегали.
Я еще приблизился.
– Кого это – не всех? Кого не получилось вылечить?
Он пошевелил губами, словно задыхался, а я так сильно желал получить ответ, что навис над ним горой, не замечая, как отец вжался в кресло.
– Отвечай.
И в тот миг колокола на главной башне затрезвонили. Так сильно, что в груди взорвался резонанс, и пришлось отступить от короля, оставив вопрос без ответа.
Я бросился к окну. Цвет пламени, что лучом ударялся в небо, оранжевый – начинается подготовка к битве.
– Иман почти объявил войну, – сухо пояснил отец, остановившись за плечом. Языки пламени на сигнальной башне, отражались в его глазах. – Если за четверть оборота публично не казним Эврисия, – на имени младшего его голос совсем сорвался, – эти дикари начнут наступление. Ты не военнообязанный, Синарьен, из-за болезни я тебя отстраняю, но прошу, – он повернулся лицом, вскинул руки и стиснул до сильной боли мои плечи, – не загуби Криту. Береги ее, как свою жизнь.
– Ланьяр тебе в помощь.
Папа увел взгляд в сторону, будто есть нечто о моем брате, о чем он говорить не хочет.
– Ты старший наследник. Ты взойдешь на трон после меня.
– В старости, – засмеялся я, чувствуя, как в горле распускается что-то колючее. – Если доживу, конечно.
– Доживи, – и отец вдруг совсем сгорбился и обнял меня по-отцовски. Так крепко и сильно, что захрустели позвонки. Я даже растерялся. Уж лет двадцать таких нежностей не припоминаю.
Пользуясь тем, что старик размяк, я все-таки спросил:
– Зачем ты принудил Любаву разорвать наше обручение?
В глубине горячих глаз короля закрутилась магия. Он отвернулся, быстро убрал руки с моих плеч и отошел подальше.
– Ответь. Папа…
– Я не понимаю, о чем ты, – буркнул король и шумно уселся на свое место.
Колокол затих, а в дверь залетела мама. Она окинула нас с отцом встревоженным взглядом, а затем ринулась ко мне.
– Сбылось то, чего я так сильно боялась, Синаш. Новый ректор, который встал на пост после Патроуна, призвал Любаву и всех неучтенных магов Криты на обязательную учебу. Я не смогла повлиять, он даже слушать не стал. Что скажешь, Дэкус?
– Академия – фактически отдельное государство на Крите, они давно совету не подчиняются. Ты знаешь, как для Энтара важны маги, вырастить достойных невероятно сложно, особенно когда новые почти не рождаются, а живых из-за эпидемии слишком мало осталось. Здесь я ничем не могу помочь, у высших мастеров полномочия иногда превышают мои. Учебный обет почти такой же сильный, как и магическое обручение. Его нельзя отменить. Значит, девушка будет учиться.
– Но как же Синар? Он ведь без нее погибнет, – прошептала мама, заломив руки перед грудью.
– Будет навещать ее по необходимости, – сказал папа неуверенно и озадаченно потер бороду. – Ничего не остается.
– Дэкус, это закрытая академия! – пискнула мама. – Какие посещения?
– Что ты предлагаешь? – вспыхнул отец. – Я же сказал, что не имею права вмешиваться в дела высших. Они несут важную для Энтара миссию, без магов наш мир погибнет. Да что я объясняю!
– Поговори с новым ректором. Пусть он позволит Любаве жить во дворце и ездить на занятия.