Строговы - стр. 78

– Ваши претензии? – спросил прокурор.

Один из заключенных, старик, напомнивший Матвею своими густыми бровями деда Фишку, вышел из-за стола.

– Наши претензии известны вам, господин прокурор, мы излагали их и устно и письменно. Нас по-прежнему кормят отбросами, нас лишили книг и газет, мы живем в постоянном холоде.

– Хорошо, я разберу вашу жалобу, – сказал прокурор и вышел.

В камере поднялся шум:

– Лицемеры!

– Вы нас толкаете на голодовку!

– Мучители!

Коридорный загремел ключами, и в двери щелкнул замок.

– Кажется, придется, Роберт Карлович, охладить кое-кому горячую голову в карцере, – сказал прокурор, оборачиваясь к начальнику тюрьмы.

Аукенберг угодливо засмеялся.

Вошли в коридор одиночек.

Дронов забежал вперед прокурора и, когда коридорный открыл первую камеру, заорал:

– Арестант Никитин, встать!

– Я уже встал, ваше превосходительство, господин ревун, – спокойно сказал Никитин и сел.

Дронов, прокурор и начальник тюрьмы вошли в камеру. Два коридорных надзирателя и Матвей остановились в дверях.

Конец ознакомительного фрагмента.