Строгий профессор - стр. 8
— Ты сделала вот так. — Резко плюхает он свою ногу на соседний стул, чем меня слегка смущает. — Поставила стопу ровно и аккуратно, вся подошва прилегала к асфальту и в момент наезда она оставалась неподвижной. Чаще всего во время ДТП положение ступни пострадавшего под колесом оказывается самым опасным. — Крутит ногой. — Например, под боковым наклоном или с поднятой пяткой. Кроме того, имеет значение вес автомобиля, давление в шинах и плотность материальчика, из которого изготовлена обувь. Мамка тебе хорошие ботинки купила, из натуральной кожи. В общем, у тебя только гематома. Чапай домой, учи уроки.
Дурацкий сегодня день. До автобуса я хромаю довольно долго, грущу, кривясь от боли, а потом с ужасом обнаруживаю, что на часах уже половина шестого. Уроки и вправду надо учить, завтра у «принцессовны» первая пара.
3. Глава 3. Дочь преподавателя
— Ты кто такая? — выходит ко мне навстречу дед.
В тельняшке и голый ниже пояса.
— Я из группы «Любовные коммандос». В свободное от учебы время спасаю несчастные влюбленные пары, чьи родители против их союза. Тайно вывожу любовничков, снабжаю их продуктами питания, селю на конспиративной квартире, в общем, делаю всё, чтобы соединить любящие сердца. Эта работа является невероятно опасной. Разъярённые семьи часто предлагают огромное вознаграждение любому, кто сможет убить меня.
— Чего?! — злится дед.
Он всегда рычит, когда чего-то не понимает. И так как он почти ничего не понимает, то постоянно злится. Иногда даже замахивается.
— Да внучка я твоя, Наташка. Спокойствие, только спокойствие.
— Доченька, это ты? Чего так поздно? Я уже с ума сошла.
Всё, что позже конца пар плюс час на дорогу, у нас считается очень поздно и опасно.
— Ой, не надо с ума сходить, хватит нам дедушки. — Хромаю я по коридору, стараясь не наступать на больную ногу.
Больничный мне, кстати, не положен. У меня же только гематома. И неважно, что на первую пару теперь часа за четыре надо выходить. Кого это волнует?
— Доченька, господи! — Прижимает к лицу фартук моя мама, в ужасе падая спиной на косяк. — Ты что? Ты ударилась что ли? — смотрит она на мою фиолето-черную ногу без носка и ботинка.
— Выглядит жутковато, согласна, но не всё так критично. Дядя-хирург сказал, что мне повезло.
— Надо срочно на снимок!
— Мне сделали снимок, мама.
— Ещё один надо.
Да, да, моя мама — паникëрша каких свет не видывал.
— Все нормально, мамочка, почти не болит.
— Я пельменей налепила. Идём ужинать.
— Мама, я не голодна, мне надо делать кое-что по учебе.
Дохромав до ванной, мою руки после улицы и вздрагиваю, глядя на себя в зеркало. Тушь размазалась гораздо сильнее, чем я думала. И такой меня видел Роман Романович. Какой позор. Быстро умываюсь, вытираю полотенцем лицо.
— Ты умрёшь, если не будешь ужинать. Вначале тебе будет не хватать витамина Е, потом витамина А, потом витамина В.
Я бросаю сумку на пол и включаю компьютер, скидываю одежду, бросая её на стул.
— Днём я ела сосиску, кусок хлеба и сто грамм капусты с огурцами, запила всё это компотом.
— Этого мало. Твои диеты тебя угробят.
Я знаю, как избавиться от мамы и заставить её перестать доканывать меня с ужином.
— Мама, скажи мне, пожалуйста, кем был мой отец?
Мама тут же становится ровно, потом, проходит через комнату, начинает таскать туда-сюда шторы. К нам присоединяется дед с извечным вопросом «Кто вы такие!?».