Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно» - стр. 21
[16, с. 95].
Прежде чем делать выводы о том, что же действительно произошло в крымском лесу в ноябре – декабре 1941 года, давайте определимся с терминами (названиями партизанских отрядов) и немного вспомним, как все задумывалось изначально.
Как мы уже знаем, за основу была положена следующая схема: вся горно-лесная часть делится на пять районов, а уже в районе размещаются несколько партизанских отрядов.
Так появился совершенно нетипичный для всей истории партизанского движения в СССР термин «Командир партизанского района». В связи с тем, что партизанские отряды создавались абсолютно всеми районными комитетами ВКП(б), то совершенно стихийно за ними закрепились названия административных районов формирования: Бахчисарайский отряд, Зуйский отряд, Карасубазарский отряд и т. д. Как известно, стихийное название – самое точное. Следует вспомнить, что история русской профессиональной армии тоже начиналась с подобных названий. Преображенский и Михайловский полки Петра І получили свои имена от подмосковных сел Преображенское и Михайловское, откуда в них набирались рекруты. В дальнейшем принцип трансонимизации – перенос в название полка названия населенного пункта, в котором он формировался, стал главенствующим и самым долговечным. Мы помним, что и в Бородинском сражении, и в Альминском, и в обороне Севастополя, и под Мукденом фигурируют полки, несущие в своих названиях память о тех или иных городах Российской империи.
По замыслу организаторов партизанского движения число отрядов в Крыму должно было соответствовать числу райкомов ВКП(б) – двадцать девять, но оказалось, что к началу оккупации на 1.11.41 года в лес прибыло только двадцать четыре отряда. Красноперекопский, Лариндорфский, Фрайдорфский, Куйбышевский по разным причинам сформированы не были. Уже 02.11.41 прекратили существование Тельмановский и Сакский партизанские отряды, но зато к 15.11.41 были сформированы три новых из числа оказавшихся в лесу красноармейцев. Примечательны их названия: 1-й Красноармейский, 2-й Красноармейский…
Появление в крымском лесу огромного числа командиров и политруков Красной армии, а также значительного числа красноармейцев, краснофлотцев и пограничников не характерно для партизанского движения СССР в целом, и потому требует отдельного пояснения.
Несмотря на поступившую 30 октября 1941 года директиву Москвы: «Всеми силами удерживать Крымский перешеек», фронт покатился окончательно. Если по всей линии советско-германского фронта отступление наших войск осуществлялось строго в одном направлений – на восток, то командиры находящихся в Крыму частей стояли перед дилеммой: «Куда отступать? На юг или восток? На Севастополь или Керчь?»
Части Приморской армии, только недавно прибывшие из Севастополя, приняли решение пробиваться назад. Остатки войск 51-й армии двинулись на Керчь. Входившая в состав 51-й армии 172-я дивизия, сформированная из ополченцев Симферополя, по логике событий, тоже должна была уйти в сторону Керченской переправы, но полковник И. А. Ласкин, после консультаций с командованием отдельной Приморской армией, самостоятельно принял решение отходить на Севастополь.
Утром 1 ноября передовые части Приморской армии под селом Чистенькая встретили организованный заслон противника, состоящий из артиллерии, мотопехоты. Тогда морские пехотинцы повернули на восток, чтобы через с. Курцы выйти на ялтинскую дорогу, но и там встретили противника. С боем смяли заслон, но при этом погиб герой обороны Одессы, командир полка морской пехоты полковник Осипов, которого спешно захоронили во дворе одного из домов.