Странные земли - стр. 6
– Я и буду, – кивнул я, внимательно их разглядывая. – А вы из артели Сухого?
– Точно! – ещё больше расцвёл улыбчивый. – Присаживайся, Дерево, будем с мальчиком разговаривать.
– Кого ты здесь мальчиком назвал? – нахмурился я.
– Да я же по-хорошему, без обид, – замахал руками тот. – Ну извини, извини. Меня Фёдором звать, но ты Федей зови, а можешь и Федькой, я не обижусь. А это Дерево. На самом-то деле он Михей, а Деревом его прозвали, когда на него дерево свалилось. Мы уж думали всё, конец нашему Михе, а потом смотрим – дерево зашевелилось, и из него Миха вылазит, а на нём ни царапины нет. Вот парни и шутят, что его дерево не трогает, потому что он сам деревянный.
– Болтаешь много, Федька, – недовольно поморщился Михей.
И впрямь слишком много болтает, и мне он уже не нравится. Доводилось мне встречать подобных говорунов – вот он тебе лучший друг, а через пять минут с той же улыбочкой и прибауточкой запросто может и нож в печень воткнуть. Так-то болтливость обычно не показатель, и по ней о человеке судить сложно, но вот именно среди старателей добродушных балагуров вряд ли найдёшь. Жизнь у них не та, да и вообще тайга не способствует.
– Да что за люди такие пошли, никто шуток не понимает, – огорчился Федя. – Ну ладно, давайте о серьёзном. Стало быть, Артём, ты рудознатец, так?
– Нет, не так, – решительно отказался я. – Геолог, а не рудознатец.
– А в чём разница? – не понял он.
– Геолог в университете учится, а рудознатец от дедушки секреты перенимает. Как правильно на палец плевать, да как землю на вкус пробовать.
– Хм, – неопределённо хмыкнул Федя. – Ну то есть ты можешь найти, что в земле лежит?
– Если что-то лежит, то найду, – уверенно ответил я.
Не всё так просто, конечно – далеко не всё можно найти без бурильной установки и хорошей лаборатории, но вряд ли артельщикам интересны такие подробности. Да и вообще, им же не нужно что-то серьёзное вроде тантала или вольфрама, а золото и камешки можно попробовать поискать и так, по-простому.
– И ты хочешь что-нибудь поискать для нас, – утвердительно спросил он.
– Если договоримся, – улыбнулся ему я.
– Ну и чего ты за это хочешь-то?
– Нанимаете меня на два месяца. Если я что-то нахожу, то выплачиваете премию. Это в общем, а о деталях нужно уже конкретно договариваться.
– А если ничего не находишь?
– Такое тоже случается, – развёл я руками. – Тогда никакой премии.
– Давай лучше так: если находишь что, то мы тебя не обидим. А ни за что нам никакой радости тебе деньги платить.
– Ну а мне никакой радости снаряжаться за свои и два месяца таскаться по тайге бесплатно, – хмыкнул я.
Вообще-то, было бы гораздо лучше действительно потаскаться за свои – продать уже разведанную жилу выгоднее, а главное, гораздо безопаснее, чем ходить с артельщиками в расчёте на какую-то премию. Но одному делать разведку трудновато – и тащить с собой надо много, и просто работы тяжёлой хватает. Обязательно надо с собой хоть пару рабочих брать, чтобы бить шурфы и делать промывки. А если ты берёшь с собой помощников, то ещё большой вопрос, кто в конечном счёте разведанную жилу продаст. Вот поэтому нормальные геологи со старателями работать и не хотят. Артели покупают жилы у рудознатцев, а те на разведку ходят семейными артелями. Находят они не так уж много, но что-то всё-таки находят – дедовская наука как-то работает. Иногда старатели и сами золото ищут, но обычно жилу всё-таки покупают – артель должна добывать, а не тратить время на разведку.