Странники. Леди и адмирал - стр. 5
Я намазала клубничным джемом хрустящий поджаристый тост и с наслаждением откусила кусочек. У меня чудесная жизнь. По началу, когда я только приехала, несколько месяцев не выходила из дома дальше ворот. Не выдержав моей затворнической жизни, Йона вытащила меня на фестиваль урожая, откуда я сбежала в первые пятнадцать минут, сверкая пятками. Деревня – маленький мирок, где каждый знает друг о друге все, и новый человек обязательно привлечет внимание. Но постепенно люди ко мне привыкли, их особо не интересовали ни мое прошлое, ни моя дурная слава.
Только страх унижения и травли никуда не исчез. Изредка выходя, я покрывалась холодным потом и, быстро сделав дела, на неверных ногах ковыляла обратно. Мой дом – моя крепость. Здесь мне спокойно, здесь я никому не нужна, здесь никто не норовит меня задеть. Тишина, благодать. Шелест деревьев, жужжание пчел и шмелей, порхание ярких разноцветных бабочек, стрекот кузнечиков в изумрудной траве. Незаметные слуги и книги, множество книг: детективы, ужасы, приключения… и любовные романы. Несмотря на печальный опыт, я все равно мечтала о большой и светлой, романтичной и страстной, верной и вечной любви.
Закончив завтракать, я распрощалась с радостно щебечущими феями и, выбрав в библиотеке новую историю, устроилась на качелях-диванчике под сенью цветущих яблонь. Положила под голову удобную подушку, скинув мягкие туфельки на низком каблуке, вытянула одну ногу, а второй, упираясь в землю, принялась раскачиваться. Приятно дул ветерок, слышались трели птиц, взор услаждала зелень. Я раскрыла книгу и погрузилась в историю…
Горничная принесла миску с клубникой и оставила рядом на столике. Я, не отрывая от строчек глаз, взяла ягоду и отправила в рот. Перелистнула страницу и вновь потянулась за угощением, но рука схватила пустоту. Положив книгу на живот, я вскинула гневный взгляд – кто посмел мешать?! Но возмущение застряло в горле, опереженное счастливым визгом.
И как только я не услышала шагов?
Недалеко, держа в руках злосчастную миску и с аппетитом поедая ягоды, стоял Марвин. Во взлохмаченных светлых с рыжеватым отливом вихрах, стянутых на загривке в длинный хвост, играл ветерок, за спиной трепетали полы синей мантии волшебника, и на лице играла веселая, лукавая улыбка.
– Братик! – воскликнула я, вскочив. Босыми ногами пробежалась по прохладной, все еще мокрой от росы земле и кинулась ему на шею. – Братик!
Уткнулась в грудь, вдыхая родной аромат, и сильнее стиснула в объятиях, не желая отпускать.
– Ну-ну, – отведя с траектории удара клубнику, похлопал он меня по спине. – Давно не виделись. Как поживаешь? Хотя явно лучше меня: вон, клубнику за обе щеки уминаешь.
Нехотя отпустив, я парировала:
– Ничего подобного! Я только одну успела съесть, а ты, – демонстративно заглянула в миску, в которой осталось от силы половина, – вон сколько ухрумкал.
– Тебе клубнички для родного брата жалко? – смахнув скупую слезу, опешил Марвин.
– Хоть всю забирай, главное, что ты пришел, – шепнула я, вновь обняв его и уткнувшись в грудь.
– Ну и чудесно. Я как раз голоден, – обрадовался он и, ухмыльнувшись, добавил: – И кстати, я пришел не просто так.
Жестом пригласив его присесть на качели-диванчик, я нетерпеливо спросила:
– Случилось что-то серьезное?
– М? – удивленно посмотрел на меня он, засовывая в рот аж две ягоды, и, быстро прожевав, успокоил: – Ничего подобного. Все как и всегда. Но я тут подумал… – сделал томительную паузу, чтобы я хорошенько прочувствовала гениальность его задумки, и следом огорошил, – что тебе стоит выйти в свет. Засиделась ты уже. А у моего друга как раз день рождения.