Стоять, Олег Петрович! - стр. 22

- Не хочешь, не говори, - опять пожимает плечами Олег Петрович. – Но мне кажется, что если нам приходится быть вместе и в такой сложной ситуации, нужно бы знать друг о друге немного больше.

- Хорошо. Тогда я интересуюсь первой. С кем из своих сотрудников вы спите?

Тот смотрит на меня невозмутимо.

- С тобой.

- Это понятно, - ехидно улыбаюсь ему. – А помимо меня?

Мужчина принимает серьезный вид.

- Теперь уже не с кем.

- Вашу зазнобу вчера застрелили?

Олег Петрович давится куском хлеба.

- Не шути так, - откашливается он.

Я же только уголком рта посмеялась над ним. Все-таки мне нравится его такое слегка разбитое состояние. Человеку с очумелой манией величия крылья подрезали. И у меня есть прекрасная возможность за всем этим наблюдать. Ох, и веселые же будут у нас бега.

Только я подумала об этом, как бега сразу же начались. Причем в прямом смысле этого слова. Хоть дожевать успели.

- Муууу.., - издает корова, подкравшаяся тихо и незаметно к нам со спины Олега Петровича.

Тот на призыв парнокопытной прогуляться по утренней росе реагирует странно. Мой несостоявшийся босс замирает с последним куском булки во рту. Глаза ошалелые, старается дышать шепотом.

Слегка подаюсь к нему вперед вместе с банкой в руках и шепчу:

- Вы что? Коров боитесь?

Тот чуть ли не в судорожном припадке кивает головой. Лицо бледное, того и гляди сознание потеряет.

- Муууу…

- Ик, - это он так ответил на предложение прогуляться.

Со стороны все кажется весьма забавным. Вот только мне не до смеха.

- Зорька!

Позади коровы нарисовался пастух. Мне совершенно не хочется объясняться с ним сейчас. Придется объяснить, что мы тут делаем, и откуда у меня банка с молоком. А если он хозяин этой самой банки?

- Ложись! – шепотом командую Олегу Петровичу.

Он слушается и, наплевав на свою белую рубашку, ложится животом на землю без подстилки в виде собственного пиджака, на котором спал ночью.

- Отползаем, - шепчу ему и начинаю двигаться в противоположном направлении от коровы, не забывая подтягивать за собой банку.

Можно бы было бросить ее. Но мне не дает покоя сама мысль, что банка останется посреди поля, в высокой траве. Ее же комбайн с легкостью раздавит во время уборки. А стекло в поле – это нехорошо. Вдруг попадется кусок в зерно?

Оглядываюсь на Олега Петровича, который слегка отстает. Останавливаюсь, дожидаюсь и бью ладонью по пятой точке.

- Ты чего?

- Вы в армии не служили что ли? Зачем вы зад отклячиваете?

Не дожидаясь ответа, ползу дальше.

- Мууу…

- Пойдем, Зорька…

Пастух вместе с коровой разворачивается и уходит туда, откуда пришел.

- Фух, - стирает рукой пот со лба Добродушный.

Смотрю на него с укором. Если я напугалась пастуха, он же испугался всего лишь рогатое животное. Да, не все травоядные одинаково добрые. Но если не лезть на рожон, корова тебя и не боднет.

- Что? Я городской житель! – восклицает мужчина и вскакивает. – И не смей смотреть на меня таким взглядом! Не забывай, кто тебе деньги платит!

- Тогда от другого рогатого скота сами спасайтесь, - улыбаюсь ему ехидно, но говоря практически шепотом.

Он опять застывает и смотрит на меня в упор.

- Мееее….

- Где он?

- Слева от вас, - стараюсь шептать, чтобы не привлекать внимание козла.

Я его не боюсь, но и Добродушного в беде оставлять нельзя. Человек все-таки.

- Вась, сделай что-нибудь, - просит он меня, боясь повернуть голову.