Сторож брата. Том 1 - стр. 48

– Арест вашего брата связан с махинациями России на Донбассе, – поляк Медный подал голос, подслушал реплику. – Тогда – в Гаагу!

– При чем тут Донбасс?

– Как, неужели ваш брат поддержал агрессию Путина?

– Но при чем тут Донбасс и Путин? Брата арестовали по ложному обвинению!

– Сегодня нельзя остаться в стороне от политики, – сказал швейцарский посол.

– Сегодня все связано с войной, – сказал Медный.

Подавали «Сен-Жульен» 2008 года. Сомелье колледжа, пожилой испанец Антонио, возникал за всяким плечом, мягким движением дополнял бокал до положенной трети, едва бокал грозил опустеть. Таким образом создавалось впечатление, что пьют умеренно, хотя ученые вороны пили не переставая.

– Поднимаю бокал, – сказал адмирал, – за братство. Здесь, – отметил флотоводец значительно, – наблюдаю людей из разных стран, они пришвартовались к нашей семье. Здесь – надежней, чем в Европе. Ни для кого не секрет, что Европа переживает непростые времена. Зададимся вопросом: неужели ковчег тонет?

Поскольку именно корабль Британии выпустил в старую лоханку Европы торпеду, вопрос адмирала был риторическим.

– Если ковчег тонет, то лишь наука способна объединить умы. Соединим наши знания! Сплотимся вокруг колледжа! – Сам адмирал университетов не кончал, знаниями не располагал, но убеждения его вызывали овацию.

Алистер Балтимор, галерист, в знак одобрения речи постучал ножом по бокалу – мелодичный перезвон, подхваченный десятком ножей и бокалов.

– Не бросаем своих в беде! – никакой беды в обозримом пространстве обеденной залы не предполагалось, но адмирал говорил о человечестве в целом.

– И наш президент так говорит, – ляпнул русский политолог Прокрустов с другого края стола. – Потому русские и поддержали Донбасс.

– Диверсантов заслали в Донбасс! – вскипел Джабраил Тохтамышев, предварительно обменявшись со своим другом – цепным псом российского режима Прокрустовым – доверительным взглядом. Ссоры их происходили с общего согласия и в утвержденных заранее рамках.

– Лучшие люди страны протестуют! – Тохтамышев привстал, чтобы его могли увидеть все. – Вспомните выступление Шпильмана! Что скажете о статье Казило? У вас есть ответ Плескунову?!

– Джентльмены, полагаю, пришла пора оставить споры.

Диалог, неуместный во время евхаристии, был пресечен адмиралом. Пусть случится землетрясение или война; возможны даже перестановки в правительстве, но конфликты убеждений – недопустимы.

Адмирал легко перевел судно на другой курс и сказал:

– После «Сен-Жульен» будем пить бургундское. Порядок необычен. Но Антонио настоял на том, что сегодняшний «Сен-Жульен» достаточно легок, а «Шамбертен», как ни странно, потяжелее.

– Как? Неужели?

– Необычно.

– Экстраординарно.

Проследив, чтобы беседа шла в фарватере указанной реплики, адмирал повернулся к Рихтеру. Посажен Марк Рихтер был не столь далеко – всего через две тарелки.

– Ваш vis-à-vis Алистер один из нас. Оканчивал Камберленд тридцать лет назад. Он вам поможет.

Галерист активно жевал филе зебры: бакенбарды ходили ходуном; не отвлекаясь от процесса, кивком подтвердил слова адмирала.

– Жанна! – воззвал адмирал, разворачиваясь в другую сторону и сигнализируя бокалом Рамбуйе, – мы рассчитываем и на ваше участие.

Плоское лицо красавицы выразило солидарность с чаяниями адмирала. Уверившись в согласии на сотрудничество, адмирал послал Рихтеру ободряющий взгляд.