Сто и одна ночь - стр. 43

— Я стану твоими руками. Буду делать с тобой все, что захочу, но при этом ни разу не коснусь.

Глеб увидел интерес в ее глазах. Ксения прикусила губу.

— Закрой глаза и представь, что твои руки — мои.

Ксения подчинилась.

— Теперь положи свою руку себе на шею... Проведи кончиками пальцев до плеча, затем по ключицам, к ямочке между ними… Проведи ладонью до груди... А теперь обхвати свою грудь руками, сожми ее... — Глеб на секунду прикрыл глаза. Выдохнул. — Нравится?

Он видел, что нравится. Ксения облизала губы, ее дыхание участилось. Глеб едва сдерживал себя, чтобы не положить руки на ее ладони. Но это было бы против правил.

— Продолжай… — «любимая», — добавил он про себя.

— Как вам моя история, Шахерезада? — вежливо интересуется Граф, когда Ксения, пройдя все круги чувственного рая, перестает вздрагивать от «сладких судорог».

Долго молчу.

Детальные познания Графа в области женской физиологии, а также его профессиональное умение рисовать словами образы меня… потрясли.

Граф выиграл это сражение — вне всяких сомнений.

— Нормально, — наконец, выдавливаю.

— Странно... Выражение вашего лица и поза говорят о том, что вам очень понравилось.

Опускаю взгляд, но тотчас же спохватываюсь и снова смотрю на Графа.

— Уже поздно. Или рано… В общем, выметайтесь из моего дома! Иначе в следующую ночь я не открою вам дверь.

Граф улыбается глазами, ему нравится моя шутка.

— Нескучной ночи, Шахерезада. — Целует меня в висок — и уходит.

Я слушаю, как звук его шагов на лестнице становится все тише.

Потом раздеваюсь, залезаю под плед и начинаю, водя руками по своему телу, повторять все то, о чем только что рассказывал Граф.

8. Глава 8

Я не просыпаюсь — вздрагивая, вырываюсь из сна. Впервые за время аренды этой квартиры, за полгода, я слышу стук в дверь. Причем не обычный, а словно молотят каким-то предметом.

Стук повторяется.

— Тук-тук-тук.

Сажусь на край матраса. В голове гудит, как на утро после вечеринки. Жмурюсь от яркого утреннего света.

— Тук-тук, тук-тук-тук.

Заматываюсь в простыню и на цыпочках двигаюсь к двери.

— Тук-тук-тук, тук-тук.

Приближаюсь к глазку — и тотчас же отступаю.

— Да ладно, Шахерезада. Я знаю, что ты там.

Блефует. Но я все равно открываю дверь: в руках Графа подставка с двумя пластиковыми стаканчиками кофе.

— Обязательно барабанить на весь дом? — подтягиваю простыню до подбородка и пытаюсь вспомнить, когда это мы перешли на «ты».

Вспомнила. Не переходили.

— Ты так долго не открывала… Я решил, может, нужно отстучать какой-нибудь пароль, вот и пробовал разные варианты. — Для примера он еще пару раз ударяет рукояткой трости о дверь.

— Ага… Пароль…

Смысл его появления в моей квартире утром понятен. Я вмешалась в его личную жизнь, теперь он вмешивается в мою.

— Кухня налево, — вдохнув аромат кофе, иду в спальню переодеваться.

Натягиваю джинсы и майку, выхожу из-за ширмы — и едва не врезаюсь в Графа.

— Я же сказала…

— Я знаю, где кухня.

Он слишком большой, чтобы я могла вытолкнуть его силой. Но мне очень, очень, очень не нравится, что происходит.

В душ я точно при нем не пойду. После его вчерашнего рассказа я даже спиной лишний раз поворачиваться к нему не хочу.

Граф словно читает мои мысли. Его взгляд вдруг становится серьезным — каким-то… заиндевевшим.

— Я подожду вас в машине. Не забудьте куртку, — он отдает мне подставку со стаканчиками кофе и уходит, постукивая тростью.