Размер шрифта
-
+
Стихотворения - стр. 2
и баба Шура,
Одна учила меня мудрости земляной.
Нежности к травкам, другая —
нежности к людям.
А вот Николай Добрыднев —
он мне однажды сказал:
«Какой там шалфей – ты что,
остаться здесь хочешь?»
Все они здесь лежат —
Жизнь мою сторожат.
3
Все они здесь лежат, не похожие на мертвецов
И на живых не похожие. Господи,
как это страшно —
Видеть маму, проросшую тихой-тихой травой,
И отца, забывшего в дупле старой груши
Полную рюмку сырой самогонки —
я ее нашел
Через двенадцать лет – почему не раньше?
Все они здесь лежат,
Пестуя лягушат.
4
Все они здесь лежат – вот Ольга, моя сестра
Двоюродная – она с улыбкой
Тыкала носом меня: гляди, мол,
как солнце плачет,
А я возражал: гляди, как безумствует луна.
Откуда мне было знать про ее болезнь,
Сжигающую не только тело, но и душу?
Все они здесь лежат —
Уж как в небесах решат!
5
Все они здесь лежат – мертвые иль живые —
Вот он отец мой, который мне говорил:
«Если что-то делаешь, делай всегда хорошо —
Плохо сделают и без тебя, ты понял?»
Понял, отец, – прости, что начал любить
Тебя лишь после того, как ты ушел.
Все они здесь лежат —
Черепами вечность крошат.
6
Все они здесь лежат – помню,
как мамке пчел
Ловил в отцовском саду и сажал на ноги,
чтобы она
Избавилась от полиартрита.
Мамка притворно вскрикивала, а потом
Кричала на меня, что школьный урок
Опять не выучил.
А я говорил, а когда б я это сделал?
Все они здесь лежат —
Мудрствуют, ворожат.
7
Все они здесь лежат – и тот, кто был
мертвецом,
И тот, кто им притворялся искусно,
И тот, кто любил себя, и тот,
кто себя ненавидел,
И тот, кто, наживая чужое добро,
Казался ангелом, а Господних уст не касался.
Прости меня, Боже, за эту ересь и спесь —
Я тоже прилягу когда-нибудь здесь!
«Глядя на этот сумрачный небосвод…»
Глядя на этот сумрачный небосвод,
Начинаешь с испугом вдруг понимать,
Что горечь полыни слаще летейских вод,
А честнее смерти только родная мать.
На ее могилке травки теперь растут —
Кровохлебка, шалфей – все в рост ее вышиной.
Почему же тогда мне, одному, тут
Так же страшно, как ей там, одной?
«Барин, сердито выбритый и надушенный…»
Барин, сердито выбритый и надушенный
одеколоном,
Честные бабы с гостинцами да мужики
с поклоном,
Привкус моченых яблок,
тяжелый запах укропа —
Где, Чаадаев безумный, твоя Европа?
Тощие звезды над кладбищем да тараканы
в баньке,
Повести Белкина вечером
на хуторе близ Диканьки,
Бедная Лиза, выстрел, охотники на привале —
Им-то, небось, вольготно, а мне едва ли.
Вере Павловне снятся сны, а кому-то —
мертвые души,
А крестьяне дремлют в стогу,
затянув поясок потуже,
Страница 2