Стихийный мир. Морской эмир - стр. 20
Я вскрикнула, и… губы Сициана накрыли мои. Горячий язык проник в мой рот, присваивая, подчиняя. Успокаивая и воспламеняя одновременно. Глубоко и сильно, почти жестко. Так, что каждая мысль тут же сконцентрировалась на этой его сметающей все на своем пути власти. На силе, с которой было трудно спорить, да и не хотелось. Хотелось лишь раствориться в ней.
Дож освободил ту мою руку, что не касалась татуировки, и опустился ладонью по спине к бедрам. Сжал и толкнул меня на себя, прижимая уверенно и горячо, заставляя скользить по…
На нем больше не было одежды. Вообще. Как и на мне.
Все внутри сжалось от незнакомого чувства. От ожидания, нервов, натянувшихся, словно арбалет, готовый для выстрела.
Неужели это случится сейчас?..
В голове шумело, все перепуталось внутри. И я уже с трудом понимала, хочу я этого или нет. Ведь навязанные любовь и страсть никогда не были мне нужны. Но отказаться от них не было сил.
Из горла вырвался стон, когда горячее тело толкнулось навстречу, легко дразня и почти преодолевая все оставшиеся преграды неудобной позы или забытого сопротивления. Когда надавило на самые чувствительные точки там, внизу, когда ритмично заскользило, вырывая из груди сдавленный звон ослепительного удовольствия.
Мне понадобилось не больше нескольких движений, чтобы наслаждение стало разрывать душу на части. Чтобы стон стал одним темным горячим криком. Смешанным с хриплым – моего императора.
Нам обоим было хорошо. Хотя мы до сих пор так и не стали одним целым.
Когда через несколько бесконечных минут тяжелого дыхания я взглянула в его темные, почти кирпичные глаза, он ответил безо всякого вопроса, безупречно считывая все мои мысли:
– Ты станешь моей по-настоящему, Александра… Саша. Однажды. Не в воде и не во сне. Наяву. И тогда весь мир будет у твоих ног.
Его голос звучал низко и искушающе. На мягких губах едва заметно играла дерзкая улыбка.
– Не слишком ли смелое утверждение про весь мир? – приподняла бровь я, набравшись смелости неизвестно откуда. И тоже будто бы улыбнулась.
Не верится.
– Пока что мир не твой, – добавила я.
– Он и не будет моим, – покачал головой император, и его губы растянулись шире.
Он прекрасно понимал, что я ничего не поняла. Что, укуси его кальмар, он имел в виду?..
– В любом случае утверждение сомнительное, – фыркнула я и хоть и не без труда, но заставила себя встать с колен императора. – Вот-вот кончится действие твоего огненного вина, и прости-прощай. Может быть, я вообще влюблюсь в Тирреса и останусь в Айреморе? Или влюблюсь в какого-нибудь местного симпатичного русала?..
С каждой секундой, что я становилась дальше от Сициана, на мне все отчетливей появлялась одежда. Это было приятно. Не хотелось бы разгуливать голой даже в альтернативной реальности.
Сперва оказавшись спиной к императору, я не видела его реакции на свои слова. Но, резко развернувшись, наткнулась на такой горящий бешеный взгляд, что стало трудно дышать.
Сициан умел сжигать одними глазами.
– Ты обещала, что будешь моей. Что останешься со мной. И я отдал тебе виал Первых драконов, – напомнил он болезненно спокойно. Предупреждающе. – Ты не держишь свое слово?
– А ты мне лгал, – пожала плечами я, удивляясь тому, что он тоже уже одет и с трудом, но все же заставляя себя отвернуться. Разорвать связь наших глаз, от которой все переворачивалось внутри. – Не сказал, что ты вампир. Потом солгал, что об этом никто не знает. Считаю, что при таких обстоятельствах сделка была нечестной, – бросила я, внутренне съежившись от собственных слов. И, даже не видя реакции императора, заранее паникуя. Но ничего, отступать некуда. – Может, знай я заранее, что ты вампир, никогда не пошла бы на такой договор.