Станешь моей? - стр. 23

— Здесь есть тигры? — удивляется кто-то из толпы.

— Здесь есть пираты?! — вскрикивают там же, когда девушки подтягиваются к нему со всех сторон.

— Простите, — заставляет всех повернуться к себе Кейт, когда споткнувшись, толкает вазу с крюшоном. И с громким всплеском её ледяное содержимое с нарезанными фруктами окатывает стоящую ближе всех к столу Гадюку.

«Шах и мат!» — улыбаюсь я, когда, получив порцию холодного душа, Анита обкладывает соперницу отборными ругательствами и убегает переодеваться.

И в суете, где официанты кидаются убираться и заменять вазу, Кейт жалобно извиняется, а девчонки злорадствуют на все лады: кто успокаивает одну неловкую бедняжку, кто «искренне» сочувствует другой, виновник этого переполоха садится рядом со мной.

— Налил для тебя, — протягивает он мне широкий бокал с плавающей поверх фруктов звёздочкой аниса. — Клянусь, сам не пил.

— А жаль, надо было отхлебнуть прямо из половника. Уверена, от этого напиток стал бы ещё популярнее, — жадно делаю я глоток, пока он посмеивается:

— Язвишь?

— Разве я могу? — отвечаю я и снова увлекаюсь коктейлем. Удивительно, что в такой толпе «благородных» девиц только он и догадался принести мне выпить. — Спасибо! Вкусно. Сюда бы только пару бутылок настоящего пиратского рома, — выдыхаю я, отставляя почти пустой фужер.

— Его я приберёг на случай, — наклоняется он к моему уху, — если тебя и правда похитят пираты. С твоим «везением» даже не удивлюсь.

А тем временем вся толпа в халатиках, брюках и пеньюарах. В кружеве, с отворотами и на пуговичках. В цветочек, с кармашками и в тапочках плавно, как косяк рыбы, перемещается к нашему дивану, чтобы послушать о чём мы говорим.

— Как себя чувствуешь?  — спрашивает Адам.

— Чудесно, — покачиваю я перебинтованной ногой.

— Самое неприятное не то, что эти цветочные ежи выстреливают похожими на гарпуны иглами, — согнув палец, показывает он, — которые потом приходится вырезать, иначе не удалишь,  а то, что на конце каждой из них имеется резервуар с ядом. И он вкачивается в ранку постепенно. Чем дольше времени проходит, до того как эти иглы удаляют, тем опаснее. Не бегайте к морю, — грозит он, — иначе, пиу!

Стоящая ближе всех к нему девушка взвизгивает, когда он тыкает в неё пальцем. И ещё пару впечатлительных за компанию взвизгивают вместе с ней.

— Но хорошо всё, что хорошо заканчивается, — улыбается он, — подтягивая «ужаленную» и присаживая к себе на колено. — Боишься, Адриана?

— Ещё как! — смущённо убирает эта пугливая, бледнокожая до голубизны, девушка за ухо рыжеватые волосы, хлопая белёсыми ресницами. — Я вообще моря боюсь. Ни за что бы не полезла.

— А почему ежей назвали цветочными? — другая девушка тоже рыженькая и тоже из новеньких выступает вперёд. Её я запомнила по очкам.

— Они похожи на экзотические цветы, Лиз, — показывает Адам руками, — такая круглая розовая шапочка, состоящая из множества, казалось бы, безобидных цветоножек. А вот и новый крюшон! Ещё потанцуем или пойдём на балкон смотреть фейерверк?

В общем, голоса ожидаемо разделились. Но думаю, он прекрасно знал, что сейчас будет именно салют. Потому что, сначала он встаёт, не позволив Адриане рухнуть на пол с его колена, а потом, недолго думая, поворачивается и поднимает меня на руки.

— Салют, значит, салют! — идёт он со мной на руках на балкон.