Станцуй со мной танго - стр. 24
Плечи Глаши поникли еще больше. Она чуть ли не лбом задевала столешницу.
- Не перебивай! – строго прицыкнула мама. – Мы с Марком Альбертовичем нашли решение, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Не стоит из-за ошибки одного, другому терять хорошую работу. А тут дело обстоит именно так.
Шумно отпив из чашки, мама продолжила.
- Ваш Скворцов запомнил красное платье. Помощник приготовил ему список всех женщин в красном, куда кроме тебя, Гладя, вошли еще трое. Директор также затребовал фотографии с твоего дня рождения.
- Фотографии? – Глаша вспомнила, что в ее телефоне их целая дюжина. Снимались в самом начале вечеринки, когда помады на губах еще не были съедены, а прически не растрепали веселые танцы.
- Марк покажет Скворцову ту, где все танцуют ламбаду.
Дочь, вспоминая дикий танец, хлопнула ладонью по лицу.
- Да не переживай ты так, - по своему поняла мама и, полистав в галерее телефона, нашла присланную помощником директора фотографию. - На, смотри, там лиц не разобрать. А тебя почти полностью загородил какой-то хлыщ в коротких штанишках.
- Это Марк и есть.
- А по голосу вполне солидный мужчина… - растерялась мама.
- Списки, фотографии – ерунда какая-то! – возмутился папа. – Я сам пойду к вашему Скворцову и скажу, что за свои поступки надо отвечать, а не выставлять девчонку виноватой!
- Тише ты, - махнула на него мама. – План Марка Захаровича в том, чтобы убедить директора, что той женщины в красном, с которой он целовался, в их коллективе нет. Кроме завода в этот день в кафе гуляли еще две организации, а туалет-то один. Мало ли на кого Скворцов нарвался. Поэтому и посоветовал тебе помощник директора одеться поскромней, да губы красной помадой не красить. Иначе уволят. Кому охота каждый день встречаться со своей ошибкой?
- Не так уж часто мы с ним встречаемся, - буркнула Глаша, когда папа, достав свои старомодные очки, напялил их на нос дочери.
- Смотри, мать, небольшая деталь, а как все меняет. Гладю в очках и я бы не признал.
Нечесаная, в халате, с тяжелой черной оправой на носу, Глафира чувствовала себя несчастной. В душе поднимался протест. Хотелось надеть красное платье, намазюкать губы, накрасить бесцветные ресницы черной тушью, сделать дерзкий высокий конский хвост и заявиться в кабинет директора, грозно стуча каблуками. Наклониться, притянуть его к себе за галстук и … поцеловать. Чтобы дух перехватило. А потом громко хлопнуть дверью, чтобы Скворцов пожалел, что расстался с таким ценным работником.
Но работа была нужна. На шее родителей сидеть стыдно, а муж объелся груш, перейдя в разряд бывших.
И потом, уволься она, на встречах со Скворцовым, пусть и случайных, можно ставить крест. Нет, Глафира не хотела, чтобы их отношения, если и завяжутся, начались с пьяных поцелуев. И так напортачила, нечего еще раз в пекло лезть.
Папа, уходя, сделал вид, что плюнул на ладонь, после чего пригладил челку дочери на манер гитлеровской.
- Не дрейфь, Гладя, ты же Глазунова.
- Я воль, - браво ответила Глаша и приложила два пальца к верхней губе, к тому самому месту, где у мужчин растут усы.
6. Глава 6. Шаганэ ты моя, Шаганэ. Позор номер два
Леонид сидел в кабинете и пялился в монитор, где на увеличенной фотографии, присланной Марком, извивался в ламбаде весь заводской коллектив.