Стальной лабиринт - стр. 14
– А какое он имеет право?! – изумился Растов.
– Вот и я говорю: какое право?! А они: Бариев, дескать, на сегодняшний день старший чин военно-космических сил на Грозном. А стало быть, автоматически считается комендантом планеты со всеми вытекающими.
– Чушь какая-то. Хотя…
– Вот и я им говорю: чушь, хотя… Приказ-то хоть покажите! А они: планшет с приказом утрачен военно-космическим способом!
– В смысле, пролюблен?
– Ну да!.. Врут, короче. Нагло врут! Мерзавцы, я же говорю!
– А я как могу помочь?
– А у тебя авторитет. Как принято говорить, «внеслужебный».
Растов досадливо поморщился. Ох уж ему этот «внеслужебный авторитет»! Как же это, черт возьми, ответственно и утомительно: быть сыном Председателя Совета Обороны, первого лица государства Российского.
Глава 5
Блокпост
Январь, 2622 г.
Автострада Шахты – Новогеоргиевск
Планета Грозный, система Секунда
Покинув джунгли, отряд прошел первый отрезок маршрута строго по графику. Секундная стрелка командирского хронометра совместилась с минутной, только что отмерившей предпоследний час местных суток, ровно тогда, когда буксировочные рымы головного танка ПТ-50 нависли над обочиной автострады Шахты – Новогеоргиевск.
Командир ПТ-50 сержант Николаевский связался с Растовым по защищенному каналу.
– Товарищ капитан! Впереди по шоссе – вражеский блокпост. Дистанция – девятьсот. Вижу троих. Но, возможно, их больше. Прошу указаний…
Растов занервничал. И хотя с самого начала было понятно, что блокпосты будут обязательно, что без них не обойдется, – занервничал неожиданно сильно: застучало сердце, кровь ударила в виски.
Даже если Сечин будет притворяться и лгать идеально (хотя как возможно это «идеально» – он не актер, не гипнотизер, а обычный офицер-связист с задатками боксера), даже если клоны поверят, что Сечин – конкордианский офицер с провинциальной планеты Йама (откуда и акцент!), перегоняющий трофейный танк друджвантов (на башне ПТ-50 был расстелен конкордианский флаг с семиконечной звездой), то уж во что они не поверят никогда – так это что многоколесные машины, едущие вслед за трофейным танком, и в самом деле пусковые установки ракет «Фаджа».
Потому что для этого надо быть слепым маразмирующим пенсионером.
Трое слепых пенсионеров на блокпосту? Так, пожалуй, не бывает даже в клонских агитках для демов.
Но и любое промедление здесь, у въезда на автостраду, смерти подобно. Клоны, конечно, уже увидели их в ноктовизоры. Увидели и начали кумекать: а что это еще за ночные гости, про которых никто не предупреждал?
Растов немедленно вызвал Сечина, сидевшего на месте стрелка-оператора ПТ-50, рядом с непревзойденным Николаевским:
– Витя, этот блокпост надо ликвидировать. Чтобы клоны не успели связаться с начальством, бить их следует без лирики: в упор и наверняка. По возможности стрелковым оружием в режиме бесшумной стрельбы. А если в окрестностях еще кто-то замаячит, тоже не церемоньтесь… Вариантов у нас нет.
– Тебя понял. Без лирики – значит, без лирики. – По голосу Сечина Растов догадался: его бывший товарищ по рингу не в восторге от того, что ему, такому смекалистому и башковитому любимцу начальства, поручили грязную мясницкую работу. Ему, аристократу радиоэфира!
Когда ПТ-50 ушел вперед по трассе метров на двести, Растов бросил в рацию, адресуясь водителю транспортера, на который был погружен его родной Т-10: