Сталинка - стр. 22
– Вот я и говорю: что недорого досталось, то не жалко потерять, – вздохнула Анастасия Петровна.
– Я, Пётр Ефимович, понять вашу маму могу, – одними уголками губ улыбнулась Евдокия, обернувшись на негромко хлопнувшую дверь. Это вернулся Константин. Иван остался с женой.
– Надо бы вашей соседке почки проверить. Ну да ладно. Слышу, вы тут разговор за жизнь завели? – усмехнулся в усы. – Давайте-ка, мужики, ещё по одной!
– У меня картошечка тушёная есть. Печка ещё не остыла, значит, и картошка тёплая, – засуетилась Анастасия Петровна.
– Аннушка, подложи-ка ещё капустки! – Геннадий хозяйским взглядом окинул стол.
– А я смотрю: туфли модные, костюм… По одежде судя, не очень на таёжных жителей похожи. – Пристроив на столе тарелку с картошкой, Анастасия Петровна аккуратно села на прежнее место. – Сами-то откуда будете?
– Геологи мы, Анастасия Петровна, рабочий класс! Элита, можно сказать! Снабжение в геологоразведке хорошее, заработки тоже. Так что возможности есть. Ну а сами-то мы… местные, сибирские. – И, повернувшись к мужчинам, добавил: – Может, перекурим?
Геннадий подошёл к окну, отдёрнул штору, открыл форточку. Положил на подоконник пачку папирос «Беломорканал», спички, рядом поставил пепельницу:
– Чем богаты.
Петро достал из кармана такую же пачку, а Константин – папиросы «Север».
Закурили, дым сизой струйкой потянулся в форточку. Через дорогу напротив окна за одним уже работающим заводом возводили другой, так что на фоне чёрного ночного неба загадочно и празднично продолжали сверкать огни электросварки.
– Вот этот завод уже начал шёлковую нить выпускать, – Петро кивнул на тёмный оконный проём, за которым через дорогу расположились заводские корпуса. – Перестанут женщины ночевать в очередях. А то вон прошлый раз втемяшилось маме и Ленушке домой ковровые дорожки купить, так сначала мать караулила, когда их в магазин привезут, потом три очереди занимала. – Пётр выпустил в окно колечко дыма. – Продавали по два с половиной метра в руки, а они решили три кряду в комнате постелить, значит, семь с половиной метров надо. Вот и стояла мать сутки в очереди, ещё и Танюшку прихватила с собой!
– Купила? – улыбнулся Константин.
Петро утвердительно кивнул.
– У нас в магазин геологоразведки тюль привозили. Моя Евдокия тоже прикупила. – Константин заулыбался, и от уголков его глаз разбежались лучики морщинок. – Только недолго радовалась.
– Что так?
– Ну посмотрел я – вроде крепкая такая тюль. Опять же ячея в самый раз. Да и за один заход что с ней станется? А сеть – где ж её возьмёшь? Вот и решил показать сыновьям, как с бредешком по реке ходить. Подумал, потом в этой же реке выполощем и вернём как ни в чём не бывало.
– Вернули? – от смеха Геннадий закашлялся, выпуская табачный дым.
– Тебе смешно, а нам тогда не до смеха было. Зацепили за корягу на дне. Я и так, и этак, и в воду залез отцепить – ни в какую. Одни клочки назад принесли, – и затянулся папироской. – Досталось, конечно, на орехи. Посмотрела моя Евдокия и, поджав губы, ушла ребячьи рубахи стирать. Дня три ещё стреляла в меня своими голубыми глазищами. Было б где, рулон бы той тюли ей купил, чем такой «обстрел» выдерживать!
– Ну, мужики, бросаем курить, пора за стол, – пригласил Геннадий. – У… да тут женщины из закромов бутылочку достали!