Сталинград.Том шестой. Этот день победы - стр. 76

– Да мы за вас, товарищ Сталин…любого порвём, как грелку. Всех врагов-предателей! Холуёв херовых – к стенке! Других, мать их в щель…Нагнём и макнём в их же дерьмо…Вы только дайте пр-риказ…Укажите кого! И: «Вставай страна огромная!..» «Смело мы в бой пойдём! За власть Советов…

– И как одын умрём в барьбэ за это…» – Вождь потрепал по плечу не в меру возбуждённого Кучменёва и благосклонно кивнул. – Это харашё, что ты сознательный, палитрук. Панимаеш-ш всё с полуслова. Вот только ни за миня… – Сталин категорично чиркнул перед собой мундштуком. – А за нашу Родину, за коммунистическую партию, за вэсь савэтский трудовой народ…За Савэтский Союз – ми все гатови жизни отдать. Ти, понял мою мисль?

– Так точно, товарищ Сталин! – гремя стулом, снова вскочил капитан.

– Ти сиди, сиди, дарагой. Кюшай-кюшай, виноград. Оч-чень палэзно. Витамины, панимаеш-ш? Доктор савэтует.

Когда виноградная гроздь заметно поредела, товарищ Сталин, просматривавший с карандашём какие-то бумаги, неожиданно оторвался от них, кивнул Кучменёву:

– Ну как, Алэксэй-Моисэй, вспомнил забытый вкус?

– Так точно, товарищ Сталин! Вперёд до Победы наелся. Огромное спасибо.

– На здаровье, джигит. А типэр…как на духу расскажи мине всё папарядку. Как и что в Сталинграде…Всё бэз утайки! Как воюют, как защищают город наши красноамэйцы. Каков их воинский дух? Какие патэри? Какие трудности? Чэстно и ясно расскажи. А я сравню твой атвэт…с дакладами маих гэнэралов. Э-э, надэюс, Алексэй-Моисэй, ми дастигли с табой давэрительности? Я аткрыл свои карты…аткрой и, ти, свои. Ни бойса…всё, как ест, гавари.

И политрук Кучменёв, в сотый раз повторявший перекипевшие слова, теперь уже Главнокомандующему Советского Союза поведал вслух всю страшную правду гибнущих красных армий. О том, что дивизии наши сократились числом до полка…а роты – до взвода…Что нет боеприпасов, хоть сдохни! Нет артиллерии…Нет авиации – поддержки с воздуха. Что танков нет… и резервной силы…А те, что остались…стоят по колено в крови, в окопах заваленных трупами…И в буквальном смысле штыком и гранатой отбиваются от танков врага.

Вождь в начале рассказа продолжал курить, стараясь сохранить невозмутимость. Но в середине повествования замер, опустил трубку на стол. После ряда последних трагичных событий: со сдачей заводских корпусов «Баррикады» и поголовной гибелью подразделений полковника Соболева, геройски вызвавшего огонь правобережной артиллерии на себя…После сообщения о том, что 193-я стрелковая дивизия потерпела поражение…И 18 октября командующий Чуйков отвёл 308-ю стрелковую дивизию, чтобы избежать её уничтожения, а немцы укрепились на тракторном заводе и ведут свирепые бои за «Баррикады»…Что 64-я армия генерала Шумилова потерпела крупную неудачу, пытаясь нанести удар во фланг – 4-й танковой армии Гота, но была отброшена к Волге…Что 27 октября 6-й армии Паулюса всё же удалось установить свой контроль над заводом «Баррикады» и половиной территории «Красного Октября»…И что теперь, на 29 октября, враг контролирует более 90% территории всего Сталинграда, – Верховный не выдержал. Серое лицо его вновь передёрнулось гримасой отвращения:

– Звэри…чёрные звэри… – казалось, Хозяин потерял всякий интерес к политруку, и говорил сам с собой. – Дадай41…Вай-ме!..