Сталь и кружева - стр. 14

– Тебе надо переодеться во что-то более удобное.

– Что ты имеешь в виду? – я посмотрела не себя, и пришла к выводу, что выгляжу вполне пристойно.

Когда мы вышли на улицу, у входа стоял только конь Януса, которого под уздцы держал его слуга. Я вопросительно посмотрела на мужа.

– Мы поедем верхом, – невозмутимо сказал он гладя коня по морде, – Я не могу, два часа трястись в карете. На Ветре мы доедем за тридцать минут. Ты же ездила верхом?

– Разумеется, – уверенно ответила я, – Но на такой зверюге, я не ездила никогда.

– Тебе нечего бояться, ты будешь со мной.

Он влетел на лошадь, как будто они были одно целое, и спросил:

– Пойдешь переодеваться или будешь ждать карету?

– Ни то, ни другое, – с вызовом ответила я, – Поеду на коне с тобой, но в этой одежде, мне надо быстрее во дворец.

– Что-то срочное? – улыбнулся муж.

– Да, – невозмутимо ответила я.

– Хорошо, – кивнул муж, – Часть дороги проедешь, как дикарка и перед дворцом сядешь в седло, как леди. Видишь стремя? Сунь в него ногу и подпрыгни, я тебя поймаю.

Я сделала, как он велел, и оказалась в седле перед мужем, расположив ноги по бокам от коня. Янус обхватил меня за талию и крепко прижал к себе одной рукой, и пришпорив коня, сразу пустил его в галоп. Мы летели с дикой скоростью, Ветер оправдывал свою кличку полностью, пейзажи менялись один за другим, но сидя в объятиях мужа, я не боялась, ни одной минуты этого полета.

– Нравится, Принцесса? – услышала я у самого уха тихий голос.

Дрожь прошла волной по всему телу от этого бархатного шепота. Я с трудом взяла себя в руки, и повернув к нему голову, кивнула. Янус смотрел не меня и улыбался. Трудно сказать, кому была адресована эта улыбка: мне или тому, что он несется на огромной скорости на своем жеребце, но в этот момент я, почему то, не увидела его шрама, он как будто стерся, а увидела только его лицо, и впервые оно мне не показалось некрасивым. Когда вдали показались крыши столицы, Янус остановил коня и велел мне перекинуть ноги на одну сторону. Когда я это сделала, я оказалась к нему еще ближе, он держал в руках поводья с обеих сторон от меня, и я находилась в его объятиях всю оставшуюся дорогу. Его мерное дыхание и близость заставляли меня ерзать все время, пока мы ехали. Покой вообще выветрился, и осталось только одно желание, чтобы этот мужчина наклонился и поцеловал меня.