Спасти красноармейца Райнова. Книга восьмая. Партизан. - стр. 38
А вот дальше, поднимая ноги, чтобы не шуршать соломой, к задней стенке, убрал кусок, сразу достав и прислонив рядом, выглянул, темень и кусты, листья по лицу скользнули, кажется рябины, так что стараясь не упасть, да и не шуметь, часовой с другой стороны сарая, я дошёл до плетня между разными хозяйствами. Перелезать у меня просто сил не было, поэтому убрал кусок плетня, и вернул на место, перейдя на другою сторону, и вот так, стараясь не шаркать обувью, а поднимать выше, хотя это было выше моих сил, уходил дальше. Я отдохнул минут десять в огороде одного из домов, сидя в беседке воды попил, потом поел пирожка с чаем, в кружке был, почти крутой кипяток, а пирожок с начинкой из мяса. Мне силы нужны. Кстати, действительно сил прибавилось, так что смог покинуть территорию села, шёл упорно вперёд, убирая препятствия перед собой. В основном в виде оград, и до околицы, а там и в поле. Выйдя на дорогу, достал «Шторьх», и с трудом забравшись в кабину, не хочу рассказывать, чего мне это стоило, четыре цинка с патронами потерял, я их как лестницу использовал и оставил, бросив, запустил движок, сунув палку в зубы, подобрал пока по фруктовым садам села шёл, и смог взлететь. От тряски с трудом не потерял сознание, но смог, и потянул в сторону Киева. Мне нужна квалифицированная медицинская помощь, и я наделся на наших медиков. Ведь опция големов так и не заработала. Когда ещё будет доступ у четвёртому голему-медику? Похоже до октября ждать придётся. Вот и увидим, прав я или нет.
***
– Ваня? Ваня проснись, – осторожно потрясли меня за не раненное плечо.
Открыв глаза, а лежал я на спине, увидел рядом медсестру, и двоих сотрудников НКВД, со строгими лицами. Сержант госбезопасности, и лейтенант за ним. А лежал я не в госпитале, а в городской больнице Киева, куда меня поместили. И к слову, где уже нахожусь шесть дней, сегодня утро тридцатого июля. Проходя лечения. Впрочем, самый опасный период прошёл, обошлось без проблем, тут врачи вскрыли рану, даже осколок пули нашли, мне немецкий медик её плохо вычистил, обломки костей, наложили шины, снова руку прибинтовали к торсу и вот проходил лечение. А этих сотрудников я сам вызвал через персонал, сообщив что желаю сообщить о совершённом преступлении, массовом расстреле гражданских, чему был свидетелем.
Вообще сам полёт запомнился плохо. Лучше бы конечно в Москву, но у меня топлива не хватит для такого продолжительного полёта. А сил заправить и дальше лететь, уже не было. Да и когда чувствовал, что уплываю, стукал по ране, боль очищала разум, и дальше управлял. И ведь в таком состоянии не ошибся с маршрутом, пару примечательных ориентиров видел по пути, сел на окраине города. На дорогу, покинул самолёт, чуть не как куль с картошкой вывалился. Лёжа коснулся стойки шасси, убирая машину и отполз на обочину, уже светало. Тут меня и подобрали деревенские, что на рынок разный товар везли, на продажу. Беженцев много, кормить их надо. Они и довезли до больницы, спасибо им за это. Отблагодарить не смог, очнулся уже в больнице. Кстати, документы я передал, оформили правильно, паспорт сейчас у лечащего врача. По ранению сообщил, что попался на прицел немцам, вот и ранили. Обработали наспех, поэтому как освободилась операционная, меня туда. Ну а когда понял, что кризис миновал, стало легче, хотя всё ныло, но восстанавливался постепенно. Вот и попросил через лечащего врача вызвать следователей НКВД, из Киевского управления. Это вчера днём было, до вечера ждал, не пришли, и только сегодня видимо освободились. Опытный следователь – это точно лейтенант, со шпалами капитана был, лет тридцати, видно, что много повидал, а вот сержант на стажёра похож, молод, ещё не набрался опыта. Видимо прикрепили к лейтенанту. Что-то раненько они, я глянул на трофейные часы на руке, время шесть утра, ещё завтрака не было, и вопросительно посмотрел на медсестру.