Спасти красноармейца Райнова. Книга восьмая. Партизан. - стр. 26
– Куда едем, сказали?
– Да, в Пинск. Там железная дорога действует. Отправим всех тяжёлых дальше эшелоном. Хотели в сторону Минска, но там пути разрушены бомбами.
– Повезло, – воздохнул я, но комментировать почему повезло и кому, всё же не стал.
Вот так все грузовики были загружены, и неторопливо наша колонна покатила к выезду. Я только попросил девушку приглядывать за мной, буду терять сознание, чтобы встряхнула. Да состояние так себе, отлежаться бы надо мне. Однако я сознательно вызвался. Нужны были водители, а тут я не мог остаться в стороне. Характер не тот. Где нужна помощь, я постараюсь помочь, в каком бы состоянии не был.
Дорога прошла тяжело, хорошо вставали часто, мог передохнуть, но эти полторы сотни километров до Пинска, где мы были уже при свете дня, всю ночь в дороге, далась мне очень тяжело. Вырубало, и вырубило, как раз на разгрузке, когда встал у эшелона, что превратили санитарный. Потом второй раз, когда машину отгонял. Там на стоянке, на сиденье, свернувшись калачиком, и уснул. А разбудил стук в дверь. Я похоже особо и не поспал. Когда засыпал было утро, солнце только от горизонта начало отрываться, а когда постучали, то оно отошло от горизонта на два своих роста. Так что думаю около часа прошло, ну полтора. А там уставший старшина с новым шофёром куда-то торопился. Дальше я передал технику улыбчивому пареньку, нашлись водители, сдал, можно сказать. Сам же отошёл с вещами к стене полуразрушенного бомбёжкой пакгауза, расстелил крутку, вещмешок под голову, и уснул. Ну тут хоть ноги вытянуть смог. Иван конечно не высок ростом, метр семьдесят где-то, но всё же в кабине в полный рост точно поспать не получиться.
Когда проснулся, был уже вечер. Кстати, заметно легче стало, подташнивало, но это от голода, однако, такой слабости головокружения не было. Я сбегал в развалины отлить, припёрло, и вернувшись, достал из вещмешка съестное, там и было два пирожка и два варёных яйца, видимо всё что осталось. Завёрнуто в два слоя газеты. Так что яйца почистил, и с пирожками, те оказались с картошкой и жареным луком, уже на грани, когда испортятся, поел. Сытым стал, хорошая пища, но запасов больше нет. А денег у Ивана было мало, тридцать два рубля. Школьник, откуда у него деньги? У дяди у самого четверо детей, где ему скопить? Думаю, Иван сам где-то заработал, но тут остаётся только гадать. А поев, собравшись, отряхнув куртку, ботинки тоже надел, направился подальше от станции. Вообще это цель номер один для немецких стервятников, и спать тут, это играть в лотерею, накроют бомбами или нет, но я так устал, что метров на двадцать отошёл от машины, и вот залёг у стены. Кстати, стоянка пуста, «захаров» не было, ни одной из двадцати машин. О, а станция дымила, похоже был налёт, и я его благополучно проспал. Даже разрывы бомб не разбудили, пусть и на другой стороне станции накрыли, не так и близко от строения, у которого я спал, но были же. Ладно, состояние моё так себе, всё же хуже, чем я думал. Сунулся в городскую больницу, а что койка, кормят бесплатно, можно отлежатся, но там всё занято, даже в коридорах лежат, не успевают вывозить. Тогда по частным дворам прошёлся, и довольно быстро снял веранду у старушки, отдал все наличные деньги. На два дня снял, да с кормёжкой. На обед жидкие супчики будут. Та видела в каком я состоянии, не возражала что помылся у бочки с водой, до речки не дойду, да уже темнело, а ночью я пока не ходок. Так что помылся, вещи в стирку, та почистит, и вскоре уже спал на топчане веранды.