Спасти красноармейца Райнова. Книга десятая. Хитрый Лис - стр. 9
Двигаясь, размышлял. Всё же на самом деле последствия болезни. Да я про сам бой. Соображал бы нормально, никогда не ввязался. Оно мне надо? Хотя не жалел. Проверил себя, и теперь уверен в своих силах, поэтому считал, что поимел больше чем потерял. Тем более такие трофеи. А ушёл я на километр, двигаться по лесу сложно, обходя места где завалы, но уходил. Там достал домик, и сменил форму, повесив сушиться ту, что мокрой от пота была. Сухую из запаса натянул, кофе попил, и прибрав домик, дальше пошёл. Собирался всю ночь идти, утром бы спать лёг, однако к трём часам ночи, произошла одна встреча. А я отслеживал время по наручным часам, у меня трофеи с егерей было три пары и вот с этой побитой на дороге группы, ещё три десятка. Так что благосостояние я себе повышал. Причём шёл я рядом с дорогой, в километре всего. Иногда оставлял сани и бегал к дороге, изучал что там, но пока в холостую. В лесу часто встречал следы лыж, обуви. Тут и наши окруженцы ходили и финские солдаты, но удавалось избегать встреч. Однако искал я не этого. А скоро я окажусь у своих и по сути к финнам не вернусь. Я про женщин. Хочу использовать метод десантников, добыть наложницу. Пока я военнослужащий и нахожусь на вражеской территории, военнослужащие женского пола моя законная добыча. Нет, я ещё не в том состоянии чтобы иметь желание к женщинам. Точнее только начал проявляться интерес, отчего и видел, я на пути к выздоровлению. Поэтому до того как выйти к своим, мне кровь износу, но нужна женщина. Однако, не успел, когда шёл, вдруг почуял дымок. Запах костра ветерок принёс.
Вот так принюхавшись, определив откуда дует, прихватил «Суоми» поудобнее и на лыжах, оставив сани, конь принялся ветки кустарника обгладывать, стал красться в ту сторону. А «ПП» нужен, тут лучше иметь хорошую плотность огня. Тем более оружие перезаряжено, пока отдыхал и кофе пил, почистил всё оружие, что применял, зарядив диски. А сблизившись, достал бинокль, у меня их семь теперь в запасе, и присмотрелся. А там в ельнике боец в будёновке на часах стоял, притаптывал, кстати в финских унтах был, но шинель и будёновка точно наши. Оттуда дымком костерка несло. Подумав, принял решение, и быстро отбежал. У саней переоделся в своё, но тулуп, шапку и унты оставил, будёновку и сапоги на сани, и побежал обратно, но уже со своей винтовкой в руке. Вот так и крикнул:
– Эй, кто такие?
– А ты кто? – не сразу, но услышал я ответный отклик.
– Я первый спросил. Отвечайте, или я уйду.
Там помедлили, явно совещаясь, но всё же ответили.
– Мы бойцы Восемнадцатой стрелковой дивизии, Триста Шестнадцатый стрелковый полк. Старший сержант Савельев. А ты кто?
– Красноармеец Хайруллин. Наверное, я тоже из вашей дивизии. Не помню. Ранен в голову.
– Подходи, только осторожно.
Вот так я вышел из-за дерева, за которым укрывался и пошёл аккуратно к неизвестным, готовый упасть и откатиться, в случае опасности. Да и дошёл, обнаружив всего трёх бойцов, у костра на лапнике лежал какой-то командир, а из шалаша ещё выглядывала девушка в шинели военфельдшера. Видимо спали, когда я подошёл, но в полной форме. Холодно. А вот лежавший на нарубленном лапнике меня заинтересовал. Его накрыли шубой, настоящей, не знаю откуда взяли, и шинелью. Если она его, то похоже это старший батальонный комиссар. Политработник. Именно этим он меня и заинтересовал. Видимо тяжёлое ранение, но в сознании, следил за нами. А мне на встречу вышел, хромая, тот старший сержант, с коим общение вёл. Он тоже был в таком же тулупе, как и у меня, но без меховой шапки, в будёновке. Однако шинель под тулупом была, петлицы видал. Обычные стрелковые.