Спасти царевича - стр. 4
Минуло восемь лет. Царевич возвратился после долгой учебы в заморском Университете – кажется, лишь для того, чтобы потрясти царский двор безумными выходками и ледяным презрением ко всему, что раньше было ему дорого.
Я повзрослела, поняла, что не узнаю в холеном франте того царевича, который до сих пор сидит на бортике фонтана где-то в глубине моей памяти. Того царевича, которого я обещала спасти.
Временами я мечтала, как мальчишка с длинной темной челкой оказывается каким-то другим царевичем и…
…И, возвращаясь с небес, вспоминала: запас царевичей на свете ограничен. Наше Царство располагает лишь пятью, трое из которых годятся мне в дедушки.
Приходилось признавать: грустный юноша превратился в царевича Елисея, франта, мота и пьяницу, спасать которого, даже подвернись мне такая возможность, я бы не стала.
Глава 2
«…Прадед теперешнего царя был Реформатор. Очень уж любил он все заморское да диковинное: сватался к королевне какой-то дивной страны, презрел мнение бояр своих многомудрых и все-таки женился. И не стало с того момента в царстве покоя. Новой царице все было на чужой земле не мило: и оранжереи нет, и фонтанов, и про ассамблею никто слыхом не слыхивал. Нечего делать, начал тогда царь супруге угождать: и ассамблею завел, и бояр верных дворянством обозвал, и бороды стричь велел, как будто мало было им позора. А еще корабли начал строить, большие и легкие, не хуже заморских. Сын его деяния славные продолжил, кого уговорил, кого заставил, и началась в царстве мода на заморский «политес». Что такое «мода», тогда тоже не знали, но выучили. Теперешний же царь-батюшка к кораблям, да учениям интересу особого не имел, зато празднества любил и проводил их с истинно заморским размахом…»
Экипаж мягко остановился, покачиваясь на рессорах. Кучер переждал столпотворение у парадного крыльца, и мы подъехали ближе. Сомневаюсь, что кто-нибудь посмеет задержать дольше необходимого карету с гербом Луговских. Правая рука государя бывшей не бывает. Выход в отставку не мешал батюшке наводить ужас на придворных подхалимов.
Я ехала в карете с батюшкой и маменькой, которая старалась лишний раз не выпускать меня из виду. После того как слуги помогли нам выбраться из экипажа, мы чинно поднялись по бесконечной лестнице (тут главное – не запыхаться) и под обстрелом любопытных взглядов дождались, пока из другого экипажа выберется бабуля, чтобы потом также сразиться со ступенями. Едва заметно опираясь на руку Нэнси, княгиня Елецкая демонстрировала чудеса стойкости. Мирна медленно шла рядом, из последних сил сдерживая нетерпение.
Стоило нам ступить в бальную залу, как маменька удалилась ворковать с приятельницами, наградив меня напоследок суровым взглядом. Эдакий упреждающий удар по моему своеволию. Я фыркнула. Папенька изволил скучать в обществе других вояк, которые привезли жен и дочек на сезон в Софию. Бабушка удалилась отдохнуть после свидания с лестницей, так что пришлось стоять рядом с сестрицами. Под оценивающими взглядами проходящих мимо господ я чувствовала себя пучком морковки на прилавке у крикливой торговки.
И как такое может нравиться?!
Мирна, в отличие от меня, явно наслаждалась всеобщим вниманием. Время от времени она награждала кого-то из заглядевшихся на нее молодых дворянчиков бесстыдной улыбкой, и когда тот смущенно отводил взгляд, эта разбойница заливалась веселым смехом. Нэнси качала головой, даже не пытаясь воспрепятствовать шалостям сестрицы. Было видно, она погружена в свои мысли.