Спальня, в которой ты, он и я - стр. 69
Я не ждала ни от кого писем. Если бы Дэвид хотел сделать подобный сюрприз, он ни за что не стал бы присылать писем сюда.
Вернувшись к столу, Мод протянула мне конверт. Я едва на него взглянула, как внутри все похолодело. Я застыла, сжимая в руках бумажный треугольник.
– Что-то не так? – удивилась мама.
– Да нет, все нормально…
Такую бумагу серебристого цвета с блестками выбирают обычно для праздничных уведомлений о свадьбе или рождении ребенка, а также пишут на ней приглашения на вернисаж или премьеру в театре.
Самое ужасное – я узнала тот тип бумаги, что и в моем дневнике «сто-раз-на-дню», как называла его Соня. Можно ли поверить в простое совпадение? Этот цвет и фактура встречаются довольно редко.
– Так ты его не прочтешь?
Конверт не был заклеен, значит, любой мог его открыть и ознакомиться с содержимым письма до меня. Даже не представляя, о чем там могла идти речь, я содрогнулась от ужаса от одной только мысли о том, что его могли уже прочитать.
Я заглянула в конверт. Внутри сразу бросилась в глаза пластиковая магнитная карта для открывания двери гостиничного номера. Прочитав на одной стороне логотип слишком хорошо известного мне заведения, я чуть не хлопнулась в обморок: гостиница «Отель де Шарм».
Так, значит, об этом ему тоже известно…
Поскольку ни одна из комнат гостиницы не имела номера, узнать, к какой именно принадлежит магнитный ключ, не представлялось возможным. Когда прошел первый шок, то первая мысль, пришедшая мне в голову, состояла в том, что без этой информации ключ бесполезен, им нельзя воспользоваться.
Я уже много раз занималась сексом в этой гостинице, но ни разу пока не испытывала оргазм. Так что я пока еще не расплатилась с таинственными призраками плотских утех, блуждающими под этой крышей. Ну и что из того?
>(Написано незнакомым почерком 07/06/2009
Что он может об этом знать? Он что, все время держит свечку у моей киски, чтобы так рассуждать? Какое ему дело до того, что я чувствую, а что – нет!)
К обратной стороне письма была приложена записочка на розовой бумаге. Я испытала некоторое разочарование, обнаружив, что она написана совсем другим почерком, чем таинственное послание, адресованное моему телу.
Дорогая Зэль,
Сегодня вечером, в десять часов.
Не опаздывайте!
Не берите с собой мобильный телефон.
Этот почерк мне показался более ровным, спокойным и правильным, чем тот, другой. Этот точно принадлежал человеку уравновешенному, хладнокровному, а тот, первый, свидетельствовал о характере импульсивном, тревожном, пресыщенном жизнью.
– Что, плохие новости? – мама встревожилась, увидев, что я побледнела.
Кроме письма и записки в конверте находился еще лист плотной белой глянцевой бумаги. Изучив его, я поняла, в чем дело, и смогла ответить маме, почти ничего не придумывая:
– Да нет… Но ты права, это действительно приглашение.
Белый картон содержал слова, напечатанные типографским способом. Всего одна фраза – ровно посередине чистого листа, неотвратимая, как гром после молнии:
Я не могла не обратить внимания на аналогию этой формулировки с текстом десяти заповедей. Когда-то, во время учебы в университете, я посещала семинарские занятия, где мы изучали литературные формы, используемые в Библии: проповеди, притчи, псалмы, а также Скрижали Завета, данные Моисею Богом.