Сожженные мосты - стр. 40
– Что, шесть стволов тут было? – спросил Велехов, обращаясь к казакам.
– Так точно, господин сотник. Бывает и больше.
Сотник присвистнул.
– Не мешайте мне!
Не обращая внимания на раздраженный женский голос, сотник встал на колени у входа в нору, начал ощупывать пальцами землю, пытаясь понять, насколько она утоптана и как долго пользовались схроном.
– Вы кто такой вообще?!
Сотник убедился, что схроном пользовались изрядно, вся земля утоптана на входе, как асфальт. Потом неторопливо встал на ноги, отряхнул форменные шаровары.
– Сударыня, тот же самый вопрос я могу задать и вам. Кто вы такая и что вы тут делаете?
– Я Эмилия Кристич, майор таможенной службы Польши! – возмущенно, с вызовом проговорила женщина.
О как! Аж Польши…
– А я сотник Донского казачьего войска Петр Михеевич Велехов. В Висленском крае, – название «Висленский край» сотник выделил голосом нарочно, – нахожусь в служебной командировке от Донского казачьего войска.
Слова «Висленский край» вызвали ожидаемую реакцию – женщину всю передернуло, она пошла красными пятнами, но оглянулась на стоящих рядом казаков, на хорунжего, с интересом наблюдающего за всем этим, и ничего говорить не стала.
– Как бы то ни было – вы мешаете составлять мне протокол изъятия контрабанды! Отойдите от ямы, вы все следы затопчете!
– Да тут уж как стадо слонов пробежало. Ладно, ладно, не буду мешать…
Вместе с хорунжим пошли обратно, к машинам.
– И не совестно вам, казакам, бабе подчиняться?! – спросил сотник.
– Так мы ей и не подчиняемся, господин сотник, – ядовито ответил Суздальский, – это прикомандированный таможенный офицер из вашего сектора.
Сотник чуть не выпустил из рук ветку, за которую держался, – если бы выпустил, так бы и полетел кувырком на дорогу. С чувством выругался последними словами…
– Что такой смурной, командир? – спросил Чебак.
– Неважно. За дорогой смотри…
Лес кончился, остались только засеянные рожью и хмелем поля, перемежаемые перелесками. Местность по-прежнему была холмистая, дорога ныряла то вверх, то вниз.
Навстречу попался еще один «Выстрел» – видимо, бронетранспортеров тут не было, казаки ездили только на таких машинах. Оно и правильно – топлива процентов на тридцать жрет меньше, несмотря на то что двигатель – такой же, как у легкого бэтра. Казаки, сидевшие не на броне, а за открытыми люками, помахали руками, Велехов и остальные помахали им в ответ.
Проехали деревню – аккуратную, с замощенными брусчаткой тротуарами. Деревня как деревня – небольшая, богатая, около некоторых домов стоят маленькие трактора, около всех – машины, причем в основном новые, германо-римские – граница рядом. Пара вездеходов «Штайр», австро-венгерских, на остальной территории Империи почти не встречающихся. Неспешно фланирующая улицами домашняя птица, гуси на маленьком пруду.
Поражало другое. Все, кто был в это время на улице, все, даже дети, прекращали делать то, что они делали, и провожали казачий внедорожник взглядами, в которых доброты не было совсем. Все, от мала до велика…
– Попали мы, командир… – снова не сдержал язык за зубами Певцов.
Сотник думал – и не мог понять. Что им надо? Ну, ладно, они контрабанду через границу прут – мы их ловим. Но откуда такая ненависть? Он бывал на границе с Японией, там тоже контрабанду прут, но такого, чтобы китайцы их ненавидели, – не было. Попался – попался, надо отвечать. Не попался – не попался. А этим что надо? Неподлеглость