Размер шрифта
-
+

Современная русская литература: знаковые имена (статьи, рецензии, интервью) - стр. 11

Жалкая лажа – земная тщета.
Сколько до финиша? Сущая малость.
Главное – чтобы осталась чиста
Совесть – да вот не осталась.
1997

Согласитесь, нелицеприятный получается портрет. И, увы… узнаваемый. Портрет нашего поколения.

Так кто же мы – неудачники?! Разуверившиеся в существующем миропорядке, доживающие свой век отшельниками последние романтики?!

письмо себе – по интернету
и телефон – в субботней спячке
и другарей надежней нету
чем верные друзья-болячки
и ходишь бледный точно творог
по золотой квартирной клетке
и знаешь что когда за сорок
то развлеченья слишком редки
а все же плакаться негоже
а почему да потому же
и рано жизнь еще итожить
и раны быть могли похуже.
2006

Или… достигшие материального благосостояния и занявшие хорошо оплачиваемые должности, но так и не сумевшие найти места мятущейся в своем одиночестве душе ни на карте мира, ни в окружающей нас действительности?

Машина офис секретарши
Клиенты брэнды very well
Я стал и денежней и старше
Но кажется не поумнел.
2005

Нет нужды говорить о том, что кризис среднего возраста – это еще одна (для многих, увы, первая) отправная точка для переосмысления собственной прожитой жизни и попытки понять истинное свое предназначение. В такие периоды зеркало – последнее место, куда хочется смотреть. Ведь именно там, в зеркале, и нигде больше, есть стопроцентная вероятность увидеть истинного себя. Вот такое волшебное зеркало удалось создать Евгению Степанову – без прикрас, без ретуши и самолюбования, преломив через свою собственную судьбу, создать портрет целого поколения, юность и молодость свои встретившего таким образом:

Эскалатор. Печаль

Городской народ
По делам спешит.
Кто-то вверх идет.
Кто-то вниз бежит.
Кто-то увидал
Два зрачка родных.
Больше никогда
Не увидит их.

1987


А зрелость свою, незаметно переходящую в старость, принять в свои объятья безропотно и безапелляционно так:

Дружить по телефону
Любить по мылу
И в общем потихоньку
Сходить в могилу.
2003

Почему так грустно и безысходно? Ведь было же в середине пути что-то? Безусловно, было. Хотя бы – вот это:

Я был – как бес – богат вполне.
Я был – как бомж – на самом дне.
Но огненный незримый столп
Не затухал ни дня во мне.
1995

Так куда же он делся – этот незримый столп? Что позволило ему затухнуть? Или КТО посмел его затушить? Помните, я упоминала зеркало, последнее наше пристанище? Если не побоитесь заглянуть в него поутру, уверяю вас, вы найдете ответ на этот вопрос ТАМ.

Поэтому так искренне больно звучит «Главное стихотворение автора», рефреном ни много ни мало, в количестве 10 раз повторяющее с новой строки одно-единственное слово: ПРОСТИТЕ.

«Что такое хорошо, и что такое плохо?», или Негламурный Степанов

Евгений Степанов «Застой. Перестройка. Отстой». М.: Вест-Консалтинг, 2009.


Изданный не слишком большим на сегодняшний день тиражом в 1000 экземпляров, роман Евгения Степанова «Застой. Перестройка. Отстой» сразу привлекает читателя своей искренностью. Там нет выспренности и претенциозной туманности, которую так любят напускать в свои произведения современные авторы, да там еще много чего «не»… Доискаться до истин можно обычным и таким сложным путем – не врать, и Степанову это удается. Его герой Евгений Викторович Жарков, фигура в некотором роде автобиографическая, без ложной стыдливости рассказывает о том, что он и взятки брал, и откаты, работая в одной весьма примечательной фирме «Страхуй». Не мизантроп, а вполне обычный человек, со своими слабостями и недостатками, но и со своими достоинствами.

Страница 11