Сонет с неправильной рифмовкой - стр. 23
И тут все пошло наперекосяк. Стал я, проще говоря, ее бояться. Днем все нормально, живем как раньше, я учиться хожу, она дома сидит за компьютером. А каждую ночь просыпаюсь просто реально в ужасе и больше уснуть не могу. Она, конечно, скоро это заметила – да и как было не заметить, когда муж твой с визгом выскакивает из койки посредине ночи. Стала спрашивать, в чем дело. Мне, конечно, ужасно неловко было, но я ей все рассказал. А как иначе! Она не то чтобы забеспокоилась, но видно, что неприятно ей стало. Тоже, конечно, можно ее понять – молодая девушка, одна в чужом городе, а муж оказался больной на всю голову. Решила она со мной, что называется, серьезно поговорить. Я, как вы, наверное, заметили, не слишком умный парень и не сразу догадался, куда она клонит, а когда услышал, просто расхохотался от облегчения: оказывается, она хотела меня уговорить, чтобы я проконсультировался у психиатра и думала, что я буду отказываться. Да я б сам первый с радостью побежал, если б сообразил! В общем, пошли мы с ней, как она выражалась, к специалисту. Сначала он нас двоих опрашивал, потом ее попросил выйти и говорил со мною одним. Долго, подробно спрашивал! Писался ли в детстве в трусы, видел ли маму голой, что мне снилось прошлой ночью. Потом опять ее позвал. Случай ваш, говорит, серьезный, но излечимый. Прописал таблетки – два раза в день маленькую зеленую, на ночь большую розовую. Не могу сказать, чтоб они не подействовали – первые недели ходил как мешком пришибленный, глаза почему-то слезились и волосы стали выпадать. Одно не изменилось – ровно те же кошмары, причем каждую, каждую ночь.
Попробовал я отдельно спать: квартирка у нас была, что называется, студия, но на кухне такой диванчик стоял. Она предлагала, что сама от меня на диванчик уйдет, но это как-то было неправильно, заболел-то я. В общем, переселился я на кухню. Первую ночь нормально, вторую все хорошо, а на третью просыпаюсь – она в полутьме надо мной стоит и смотрит. Я, честно сказать, чуть не умер от ужаса. Оказалось, что ей послышалось, что я ночью дышать перестал – и она пошла посмотреть, живой ли я там. Ну, понятно. Спасибо, говорю, любимая, что не оставила одного – типа шучу так. На следующую ночь я с вечера, перед тем, как заснуть, подтащил стол к двери и заклинил так, чтоб войти было нельзя. Кое-как продремал до утра, но тоже, конечно, то еще удовольствие. Я в юности в походы несколько раз ходил с клубом туристическим там у нас. Ощущения похожие – лежишь в палатке, а за тоненькой стенкой брезентовой кто-то ходит, дышит, мягко так ступает лапами, принюхивается… Страшно!
Она, похоже, что-то матери рассказала, та приехала вроде как нас навестить. Но я вижу, что она на меня косится, как на буйнопомешанного, но вида, конечно, не подаю. Думал, она жену мою заберет с собой и на этом все закончится, но нет, очевидно, посовещались они и решили еще подождать. А тут и я кое-что придумал от себя лично.
В это время у нас шли гастроли одного гипнотизера, весь город был заклеен афишами. Сильверсван Грамматикати его звали, как сейчас помню. Представления он давал у нас в театре «Бенефис», собственно, у нас только один театр. Ну, для нас это целое событие, все только про гипнотизера говорили, но вроде как и посмеивались – типа у него все подсадные, тех, кого он вызывает на сцену. А творил он действительно странные штуки – не только обычный гипноз, знаете, как по телевизору показывают. Зовет он на сцену девушку из зала, что-то с ней говорит, потом быстро ее погружает в транс и начинает приказывать – встань девица, иди, протяни руку. Потом на руку вешает ей гирю в два пуда. Это сколько? Ну, тридцать килограммов по-нашему. И она, нарядная такая, дорого одетая, прямо видно, что тяжелее сумочки в жизни ничего в руки не брала, стоит как ни в чем не бывало, глаза закрытые, улыбается, а в руках держит эту дуру чугунную, которую не каждый мужик поднимет. Вот как! Люди специально на сцену залезали, чтобы проверить, не из пенопласта ли эта гиря – нет, настоящая! Потом двое рабочих ее тихонечко с руки у нее снимают, и Сильверсван девицу будит: проснитесь типа милое дитя, талифа куми – и поддерживает ее под локоток, чтобы она, проснувшись, сразу не рухнула от удивления.