Сон в Нефритовом павильоне - стр. 7

Логично предположить, что на произведение оказала влияние прежде всего собственно корейская действительность. Некоторые части сюжета являются корейскими по своей сути. Политическая ситуация в Корее второй половины эпохи Чосон характеризовалась борьбой различных партийных группировок, и это находит отражение в романе (упоминается противостояние Чистой партии и Мутной партии). Кроме того, в тексте явно обнаруживаются элементы социальной критики.

Многие из китайских реалий были не менее актуальны и для Кореи. В первую очередь это понятия, связанные с мировоззренческими установками и религиозными учениями. Например, путь к государственной службе в Корее начинался с успешной сдачи экзамена на чин, а для успеха на экзамене, в свою очередь, требовалось знание конфуцианского канона. Соответственно, трудно представить себе повествовательное произведение большого объема, в котором не упоминалось бы конфуцианство и связанные с этим морально-этическим учением термины или названия. Кроме того, на протяжении многих веков принципами функционирования общества в Корее служили именно конфуцианские устои. Поэтому неудивительно встретить в романе такие базовые понятия, как «пять отношений» (принципы, регулирующие отношения в обществе) или «почтительный сын» (один из нескольких идеальных типов личностей).

Несмотря на буддийский «зачин» обсуждаемого нами романа, в нем не раз упоминается даосизм – распространенная в Китая религия, которая проявилась в Корее преимущественно на уровне мировоззрения или в отдельных заимствованных элементах. Литература нередко обращается к даосской символике, чтобы передать противоположную конфуцианству позицию выбора жизненного пути, не связанного с государственной службой и карьерными устремлениями и, соответственно, свободного от социальных обязательств. Отметим, что тесное переплетение элементов разных учений также объясняется реально существовавшей ситуацией. Сосуществование их могло сводиться к уровню одной личности. Китаист Александр Степанович Мартынов дает определение «смешанного типа конфуцианца-даоса» для личности, в жизни которой чередуются периоды активной вовлеченности в социальную жизнь на карьерном поприще и ухода со службы на лоно природы. Этот распространенный тип представлен множеством известных в Корее имен и в определенном смысле может быть найден и в современности.

Многие воспринятые в Корее элементы китайской культуры, которые встречаются в тексте романа, не имеют выраженной связи с религиями, но скорее сообщают о ритуальной культуре или обычаях. Например, особое отношение к этикету и музыке, которое высказывается устами персонажей романа: «Древние мудрецы высоко ставили этикет и музыку, через их посредство они добились больших успехов в правлении страной и в просвещении народа. Этикет – гармония земли, музыка – гармония неба». Другим примером обычая, зародившегося в Китае и распространившегося в Корее (как и в иных странах Восточной Азии), могут служить стихотворные турниры. Изображение такого турнира, на котором нередко происходит знакомство героев, служит экспозиции персонажей.

Мы долго говорили о плане содержания романа «Сон в Нефритовом павильоне», но план выражения в этом произведении заслуживает не меньшего внимания. Система образности и средства художественной выразительности сочетают в себе характерные для корейской литературной традиции черты (нередко восходящие к культуре Китая) и особенности, связанные с новыми тенденциями в прозе.