Солнечный ветер - стр. 28
– Да посмотри же на меня! – как можно было вообще не заметить такого?
– Глаз не свожу, между прочим. Почему ты так нервничаешь?
Он действительно взгляда с меня не сводил. И было в нем нечто такое… Мягкое, как теплый плед. Обволакивающее. Нежность?
Наверное, все-таки жалость.
– Волосы! – я провела рукой по макушке, зарастающей отвратительной светлой шерстью.
– Да. Знаешь ли, в цивилизованном мире женщины их с удовольствием носят. Это красиво, практично, женственно и возбуждает мужчин, уж прости за откровенность. Я попрошу…
– Макар, это белые волосы! – мой голос сорвался на крик.
– Блондинки мне всегда очень нравились! – его голос тоже внезапно охрип. Наверное, от отвращения.
Он издевается?! Как можно так говорить о подобном?
– Так! – на меня глядя, Макар вдруг напрягся. – Что-то мне подсказывает, что дело не просто в веселой расцветочке. Я ведь прав? Это всего лишь цвет волос, Солнц. Простое биологическое многообразие.
– Это позор.
Я закрыла глаза, резко выдохнув. – Мои родители… скорее всего моя мать, не были высокородными ханитами. Я – подкидыш!
Самое страшное признание в моей жизни.
А он… сидел напротив меня и смеялся!
– Послушай, – с трудом сдержав смех, Макар сделал серьезное лицо. – Я перед тобой очень виноват. Мне нужно было детально разобраться во всех этих ваших расовых предрассудках. И тебе объяснить кое-что, очень важное.
Я сидела, глядя куда-то в пространство каюты и с трудом заставляла себя его слушать.
– Для начала пойми: твой мир остался далеко позади. И все, что ты знала об Империи, и населяющих ее людях… скажем так, правда только отчасти. Очень сильно фильтрованная в своих собственных целях малюсенькая такая правдочка.
До меня слова его медленно начали доходить. Как будто издалека, с трудом продираясь сквозь клетку сознания.
Он поклялся не лгать и говорил сейчас правду. Я это чувствовала и знала.
– Ты теперь можешь убить меня, – эти слова тоже были очень горькой, но правдой.
Капитан сложил на груди руки и произнес очень серьезно:
– Человек, наделенный тем, что вы называете разумом и душой, защищен законами Империи. Никто не имеет права просто взять и убить его. И нет разницы в цвете волос или глаз. Всю жизнь тебе лгали.
Эти слова прозвучали как гром. А еще, – он разозлился. Передо мной вдруг оказался не насмешливый и доброжелательный собеседник, а капитан корабля, имперский инспектор и очень опасный мужчина, практический хищник, за какую-то долю секунды пришедший в состояние ужасающей, безмолвной ярости.
Понял, наверное, наконец, кто я такая. Его обманули, подсунув меня и заставив пройти жесткий отбор.
Я отшатнулась, но он удержал. Снова взгляд мне в лицо, и инспектор смягчился.
– Ты мне не веришь… – устало лишь констатировал. – Плохо. Не думал, что все так серьезно.
Он встал, снял верхнюю часть форменной робы, и двинулся почему-то к спальной стене. Молча коснулся панели, выдвинул спальное место на максимальную ширину, и не раздеваясь упал, похлопав по простыням рядом ладонью.
– Я снова буду спать здесь, – произнес, как само собой разумеющееся. – И это не обсуждается.
– А я? – судорожно спросила.
– А ты, как полноправная супруга имперского капитана, – под моим сонным боком. И не пугайся опять, постараюсь не домогаться. В таком состоянии я одну тебя не оставлю. Иди сюда и ложись.