Солнечная кошка - стр. 42
22. 22. Инночка и ее беды
Интервью закончилось, Пашка доснял почти всех кошек, что сумел найти и поводов задержаться в гостях у Вишневского у нас не оставалось. Даже тарталетки с ежевикой кончились, и я чисто из упрямства съела малиновую.
Не то.
— Извините, обратно я вас не повезу, хочу отдохнуть, сейчас такси закажу, — бросил Стас, направляясь к дому, пока Анфиса хлопотала, убирая со стола. Мы с Пашкой радостно переглянулись — он-то уже нашел, как отсюда электричками выбираться, и вдруг такой сервис.
Стас как ушел в дом, так и не вышел даже попрощаться, когда такси подъехало — роскошный черный «ауди», с деревянными панельками и неприлично мягкими сиденьями. В последнюю секунду, когда мы уже садились, подбежала Анфиса и сунула мне в руки картонну коробку. Я открыла ее, когда машина тронулась и со смущением увидела что она набита тарталетками с ежевикой. Пашка попытался утащить одну, но я дала ему по рукам.
Моя добыча!
Впрочем, он не обиделся. Он был невероятно возбужден, всю дорогу трындел и строил планы развития канала, тут же записывал на телефон заметки по стратегии и тактике, постоянно дергал меня. А я меланхолично жевала тарталетки и почему-то думала про Стаса.
Ну хоть рукой бы махнул на прощанье!
Первым высадили Пашку у его дома. Я из вежливости спросила:
— Я тебе нужна для монтажа?
Он склонился к двери, опираясь на крышу и хриплым томным голосом сказал:
— Ты мне всегда нужна… — и уже нормальным: — Но только как муза, так сам справлюсь.
— Вот и хорошо! — обрадовалась я и продиктовала таксисту свой адрес.
Домой не тянуло совершенно, но какие у меня были варианты?
Отвлек меня звонок телефона.
— Привет, что делаешь? — весело спросила Инночка.
Вот только я знала ее слишком долго, чтобы купиться на легкомысленный тон.
— Что такое, Ин?
— Не хочешь со мной выпить, погулять? — то, что тон оставался таким же веселым, насторожило меня еще больше.
— Ты где? — обреченно поинтересовалась я.
— Рядом с твоим домом.
В ее голосе больше не было веселья. Значит, я не ошиблась, это не просто «погулять».
— Не поднимайся, я сейчас подъеду.
Она стояла, касаясь колонны, держащей козырек, одними лопатками. Сгорбившаяся, изломанная. Курила тонкую сигарету с запахом ванили и не видела меня, пока я не подошла в упор. Очнулась, проводила взглядом уезжающую «ауди» и качнула головой:
— Шикуешь. Нашла богатого папика?
— Ага.
Но она была полностью потухшая и шутку не поддержала.
— Пойдем пешком?
Было уже поздно, темно и опасно, но мы слишком любили эти прогулки от моего дома к ее и лесные тропинки, бегущие вдоль шоссе. Любили ездить там на велосипедах, купаться в пруду, загорать на широких полянах, расстелив покрывала и готовясь к экзаменам. Там, гуляя, как-то встретили эксгибициониста в огромном фиолетовом пуховике и так долго над ним ржали, что он убежал по сугробам, переваливась с боку на бок, как утка. Там встречали у костра Новый год и устраивали квесты для друзей.
Это был наш лес и наши тропинки.
— Пойдем.
Мы никогда не уставали от этого пути.
Но на половине дороги Инночка вдруг свернула к остановке автобуса и села на лавочку, сложив руки на коленях.
— Что с тобой? Ин? — испугалась я.
Наклонилась и увидела, что она беззвучно плачет.
Моя Инночка — оптимистка, позитивщица, всегда верящая в хорошее. Она всегда была уверена, что у жизни для нее припасено все самое лучшее. Ни разу не видела, чтобы она плакала. И… вот.