Солнце над облаками - стр. 7
Кое-как отыскав в немыслимых лабиринтах вуза приемную комиссию, суетливыми движениями Ира выложила на стол папку с документами: школьный аттестат, медицинскую справку, фотографии.
– Вы ВЛЭК[3] уже прошли? – спросила ее девушка из приемной комиссии.
– Нет еще. Я только сегодня с Березников приехала, – помотала головой Алычова.
– Из! – поправила ее девушка, морщась сквозь огромные, на пол-лица очки, делающие ее похожей на стрекозу.
– Что? – не поняла Ирина.
– Правильно говорить: из Березников.
– А, да… – смущенно согласилась Алычова. Ира и так чувствовала себя не в своей тарелке со своим пермским говорком. Она боялась сказать что-нибудь не то, вот и брякнула от растерянности. Знала же, что правильно «из города», а не «с города». Но когда постоянно слышишь неправильную речь, невольно сама говоришь неправильно, особенно когда волнуешься.
– В общежитии нуждаетесь?
– Да. Если можно, – еще больше стушевалась абитуриентка. Ирина вдруг ощутила свою ущербность оттого, что она иногородняя. Будто бы все вокруг были коренными петербуржцами, особенно «стрекоза», снимающая комнату в коммунальной квартире.
– Вот, – протянула ей направление девушка. – Четвертый корпус.
Солнце растворилось в молочных сумерках белой ночи. Вода в Неве отражала нежно-розовую акварель неба. Гранит Университетской набережной напоминал бескрайнюю скамейку для влюбленных. Ира уселась на парапет, задорно свесив ноги над водой.
– Упадешь, – встревожился Леня. Он легко подхватил ее за плечи, желая подстраховать, и задержал свои руки больше положенного. Ира выразительно посмотрела на своего кавалера. – У тебя красивые глаза, – произнес он. Леня убрал с ее лица прядь волос, вуалью скрывающую зеленоватые глаза девушки. Сделал он это осторожно, чтобы не обидеть поспешностью. Его замешательство показалось Ирине милым. Ей нравилось все: красивый чужой город, набережная, прогулка, внезапный кавалер – почти незнакомый, но такой, будто бы знала его всю жизнь, – его нежный взгляд, россыпь комплиментов и эта волшебная ночь.
Все, что происходило с Алычовой в последние несколько дней, было так не похоже на ее предыдущую жизнь, и так это было восхитительно, что Ире не верилось в реальность происходящего. Сырой в утренней дымке вокзал Пермь-2, спящий поезд, следующий из Тюмени с мелькающими за окном елями. Ира лежала на верхней полке и мечтала об Университете гражданской авиации. Высокий бал ЕГЭ позволял ей надеяться на поступление в этот престижный вуз и на воплощение мечты. Мама с бабушкой отпускать не хотели, всячески отговаривали и не верили в нее. Обычно послушная Ира в этом вопросе проявила настойчивость, так что родственницы махнули рукой, не преминув вдогонку снабдить порцией нравоучений. Денег тоже не дали – не только в воспитательных целях, но и из бедности. Ира в течение года зарабатывала себе на поездку, и в случае поступления ей оставалось рассчитывать только на себя.
Петербург поразил размахом: широкие улицы и проспекты, огромные расстояния, море людей – по сравнению с провинциальной Пермью Северная столица Ирине показалась необъятной, а уж с Березниками и сравнивать нечего. Восторг с примесью растерянности стали ее спутниками в этой поездке. Ирина ходила с блестящими глазами, она хотела охватить все достопримечательности, впитать в себя город, дышать его воздухом, хоть на время стать его частью. На нее, обычную девушку из маленького городка, не выезжавшую дальше областного центра, если не считать единичной поездки на юг, обрушилось столько головокружительных событий, что впечатления от них не умещались в ее голове. Алычовой казалось, что она только сейчас начала по-настоящему жить, а до этого вместо жизни у нее была какая-то тягомотина.