Сокровище - стр. 5

Улыбка Флинта гаснет, и он тихо произносит:

– Знаю.

Но Джексон уже разглядывает Хадсона и ничего не замечает.

– Похоже, Сан-Диего действует на тебя благотворно, брат. Куда лучше, чем Двор Вампиров.

Хадсон смотрит ему в глаза, я перевожу взгляд то на одного из них, то на другого, и мне кажется, что они говорят куда больше, чем то, что мы слышим.

– Кто бы мог подумать, что вампиры способны загорать? – наконец отзывается Хадсон, когда мы идем к нашему столу, где Иден и Хезер смотрят друг на друга влюбленными глазами над тарелкой картошки фри. Во всяком случае, влюбленными глазами смотрит Иден… более влюбленными, чем я ожидала.

– Похоже, это кольцо, которое подарил тебе Реми, пришлось тебе очень кстати. – Флинт кивком показывает на кольцо на пальце Хадсона – то самое, которое позволяет ему не пить человеческую кровь и спокойно находиться на солнце.

Мне повезло.

– Да, так и есть, – подтверждает Хадсон, и взгляд, который он бросает сначала на своего брата, а затем на Флинта, говорит о том, что он заметил то же, что и я. Что Джексон и сам здорово загорел, хотя у него и нет подобного кольца. – Ну, давайте начнем эту вечеринку.

Когда мы садимся за стол рядом с Хезер и Иден, я невольно начинаю гадать, не говорит ли загар Джексона о том, что он не пьет кровь Флинта. И если это так, то почему?

Я отмечаю про себя, что, когда вокруг будет меньше народу, надо будет спросить Флинта, нет ли у них проблем. Меня огорчает мысль, что между ними что-то идет не так, особенно если учесть, что они оба делают все, чтобы их зарождающиеся отношения работали при Дворе Драконов.

Хезер сразу же обнимает меня, и я крепко сжимаю ее спину. Мы так долго были в разлуке, и я испытываю огромное облегчение оттого, что мы снова близки. Мне никогда не надоест общаться с лучшей подругой. Мы обмениваемся замечаниями по поводу погоды, но затем напрягаемся, когда Иден вдруг визжит.

– Охренеть! – восклицает она, оторвав наконец взгляд от Хезер на достаточно долгое время, чтобы заметить нас, остальных. Она смотрит на фингал Флинта, и я понимаю, почему она удивлена. Редко можно увидеть синяк у дракона – отчасти потому, что им редко достаются настолько сильные удары, чтобы у них могли образоваться синяки, а отчасти потому, что на них все заживает очень быстро. – Что с тобой произошло?

За него отвечает Джексон.

– Он отказался побежать, когда я сказал ему это сделать.

– Ты это серьезно? – Флинт изумленно смотрит на него. – С какой стати мне было бежать? Ведь их было всего двенадцать.

– Однако ты все-таки заработал фонарь под глазом, – отвечает Джексон.

Брови Флинта взлетают вверх.

– Я получил его не от них. А из-за того, что ты швырнул в меня того парня без всякого предупреждения, что ты с ним еще не закончил и мне надо завершить начатое.

– Откуда мне было знать, что мыслями ты тогда был где-то далеко? – Джексон откидывается на спинку стула и складывает руки на груди в жесте, который слишком хорошо мне знаком. – К тому же разве люди кричат, когда что-то бросают?

– Э-э, да, так делают все, – говорю я ему. – Это самое первое, чему ты учишься, когда играешь в мяч на детской площадке.

Он изумленно хмыкает.

– Вообще-то от этого веет скукой.

Мы все смеемся, потому что разве может быть иначе?

– Ну и кем же были те люди, которые на свою беду решили вас атаковать?