Согрей мое сердце - стр. 7

— Справедливо двустороннее соглашение, - этот уверенный и даже командный тон уже слышала в лесу перед встречей с вендиго. - Ты сдаешься и победа в споре остается за мной, просишь прощения… на коленях, - взгляд зеленых глаз скользнул по губам.

От печки здесь так жарко, уф. Откройте окно! Явно же перетопили.

— И мы мирно сосуществуем до окончания практики, - закончил он.

Волнительное положение. Его губы непозволительно близко, взгляд, читающий каждую эмоцию, голос, пробирающий до дрожи… Но и мне не восемнадцать лет, чтобы повестись на все эти атрибуты.

— Я тебе сейчас коленом по бубенцам врежу, Казанова недоделанный.

Довольная ухмылка расцвела на губах. Он ждал такой реакции?

— Значит игра продолжается, - заключил и выпрямился - дед Феодор вернулся.

— Эх, молодежь… Идите, укладывайтесь, - он прошаркал тапками по полу мимо нас к печке.

Наградила студента уничижительным взглядом и спокойно, гордо и уверенно вошла в соседнюю комнату.

Не поняла.

Здесь одна кровать. А…

— М-м… - протянул Пантин над ухом, - Мне начинает нравиться моя практика. Надеюсь тебе есть, чему меня научить?

С…с…сту-ужа…

— Не обольщайся, поспишь не полу. Не замерзнешь, - тон, как и положено, холодный, даже ледяной.

Подозрительно долго он молчит. Старается придумать фразу позабористей?

Нет, он совсем потерял и стыд и совесть. Хотя их у него и не было никогда.

Он перед моим носом упал на кровать, растянулся по-хозяйски. И глазки закрыл, для полноты картины.

— Меня старушки не привлекают, - он обнял подушку, лежа на животе. - А на полу спать у меня спина заболит. Между старушкой на кровати и жестким полом я выберу первое. Придется потерпеть твой храп и слюни, но я же на практике. Заодно подготовлюсь к старости. Она когда-нибудь и меня настигнет.

Он бормотал, бормотал, а я все слушала, слушала и не поняла - за какой стужей я его терплю? Я - Метель, терплю оскорбления от мелкого заморыша? У которого только вчера на губах молоко обсохло, а сегодня он уже норовит ущипнуть за зад.

То есть мало того, что я, оказывается, храплю и слюни пускаю - а я не делаю ни того, ни другого, - мне придется делить с ним спальное место?

А действительно ли придется?

Магией подняла засранца в воздух, можно сказать бережно - вместе с подушкой. Не жалко, вторая есть. И опустила на пол рядом с кроватью.

Глаз не открыл, с криком возмущения не вскинулся. Зато на губах появилась ухмылка.

Что в лоб, что по лбу. Ему одинаково!

Перешагнула через студента и улеглась на кровать по диагонали в позе звезды. Чтоб никаким боком не смог пристроиться на моем спальном месте.

Нет, на животе лучше. Подмяла под себя подушку и настроение как-то само улучшилось. Мягкая горизонтальная поверхность и ничего больше не надо.

И никого в том числе!

— Ты охренел, Пантин?! - заорала и умолкла.

Мы все-таки не одни в доме.

Не отреагировать тоже не смогла, этот в конец утративший связь с реальностью будущий покойник улегся на меня сверху! Сверху! Повторил мою позу, руки запустил под подушку, повторяя сгибы. Ладони накрыли кисти сверху, а пальцы по-свойски скользнули между моими и сжались. Несильно, но демонстративно. Мол, смотри, кто здесь хозяин положения.

Убью. Гада.

— Итак, - низким глубоким голосом выдохнул в ухо, то ли случайно, то ли намеренно мазнув по чувствительной коже губами.